Алексеева: Долгое эхо. Шереметевы на фоне русской истории [litres] (История, Биографии и Мемуары) 16 12
Все бы ничего, каждый пишет и переписывает историю на свой лад. Но вот эти многочисленные сюсюкания - "графинюшка", "Натальюшка", "скворушка" и т.д, просто режущие глаз, наводят на мысль, что наблюдается явный перекос в пересказе в сторону даже не женской прозы, а, что ли, бабьей. Но как же она (под конец повествования) раскрылась неожиданно: такая нелюбовь к Советской власти! Круто.
Оценка: неплохо

Розенблат: Рассказы [СИ] (Проза, Эссе, очерк, этюд, набросок) 08 12
Я не знаю, где живет сейчас этот товарищ, но, по указанной дате под рассказиками, в 2016г. он пребывал в Израиле. Вот проблема. "Писатель" выставляет перед некоторыми текстами эпиграфы из Набокова, а собственно само написанное - следование стилю Буковски. Типа пишу я вот так, с выеживанием, но отнюдь не против изящности. Представляю, как бы классик, будь жив, плевался на его "притягивания" к подобному письму. Мало того, что ни рассказ, то негатив, причем идущий из самой глубины подсознания - даже и это слово не подойдет, не негатив, а сплошное обсирание - страны, где жил (может, и продолжает жить), людей (например, Ургант - ничтожество; кругом его, можно понять, одни дебилы. Но сам он, умудрившийся ключ от машины по-идиотски оставить внутри, конечно, гений), прошлого (обсирая, где-то даже всплакнул, вспомнив детство). Причем приправлено все какой-то лютой злобой, ненавистью. Не надо подстраиваться под Буковски - за отсутствием таланта, похоже это на жалкую попытку угодить жлобью.
Оценка: нечитаемо

Мориак: Клубок змей [Le Nœud De Vipères ru] (Классическая проза) 12 11
Великая вранцузская литература. Ни прибавить, ни убавить. В аннотации понравился пассаж "68-летний старик..." Эка, как сдвигаются возрастные рамки с течением времени. Ныне, пишут, это - "золотой возраст".
Оценка: отлично!

Аллен: Побочные эффекты [Авторский сборник] [Side Effects ru] (Современная проза) 02 11
Его тексты - как если бы, скажем, идя в обратном направлении, посмотреть фильм "Голый пистолет" и после того по нему написать рассказ. Сюр с элементами специфического юмора или, наоборот, юмор с вкраплениями сюра. Но есть и "нормальные" рассказы - кстати, очень жизненные.
Оценка: хорошо

Кюртис: Молодожены (Классическая проза) 20 10
Просто отлично. Несовместимость психотипов - фундамент брака, изначально обреченный на трещину, которая обязательно приведет к развалу всего здания.
Оценка: отлично!

Коронель: Квота, или «Сторонники изобилия» [Quota ou les Pléthoriens ru] (Классическая проза ХX века) 13 10
Конечно, утрирование тут присутствует в большей мере, чем здравый смысл. Тем не менее, ставить вопросы, что лучше - сверхпотребление без нищеты или нищета без сверпотребления, работа ради потребления или работа ради радостей жизни, для которых надобны опять же какие-никакие деньги, - и не давать ответы, намекая на то, что это художественное произведение, а не статья об экономических проблемах общества, - такой подход писателя к теме не внушает доверия.
Оценка: неплохо

Труайя: Екатерина Великая (Историческая проза, Биографии и Мемуары) 15 09
В который раз убеждаюсь в таланте этого писателя, умевшего связывать факты, события и необходимое беллетрическое повествование точными и емкими словами, расписывать их яркими сочными красками.
Оценка: отлично!

Борген: Избранное [Сборник] (Классическая проза) 07 09
Странное впечатление произвела трилогия. С одной стороны - она написана по канонам классического романа. Все добротно обрисовано - и характеры героев, и их поведение, поступки, мысли и взаимоотношения, что создает целостную картину норвежского общества перед войной и во время войны. Но с другой, автор, по-моему, сам не разобрался со своим главным героем, не зная, куда его определить. То ли в злодеи с добрыми намерениями, то ли в человека с благородными поступками, обреченного быть негодяем в силу своего характера. Одиночество - тот лейтмотив, задающий тон всему произведению, что, скорее всего, вынуждает Ггероя быть и злодеем, и благородным человеком. И все-таки. Стоит обратить внимание на подчеркнутую автором неприязнь к буржуазному обществу, в котором вырос и впитал его привычки и особенности отношения к людям "низшей ступени" Вилфред, чтобы все-таки придти к выводу об идеологической составляющей трилогии. Помимо этого, непонятно отрицательное педалирование Боргена на тему душевного одиночества, при том, что, по его словам, ГГ, увлекается искусством - пишет картины, книги, любит музыку и легко запоминает услышанное. Пусть он и не добился ни в писательстве, ни в художничестве особых успехов - да, были одобрительные оттзывы и там, и здесь, но все быстро забылось, - однако искусство требует для осмысления задуманного уединения. И физического, и душевного. И я, например, как-то не припомню случаев, чтобы люди искусства тяготели, для того, чтобы творить, к душевному коллективизму, если только они не составители лозунгов или плакатные рисовальщики.
Оценка: хорошо

Люкимсон: Моисей (Биографии и Мемуары, Религия, Иудаизм) 02 08
Понравилось. Евреи, правда, еще тот народ: затрахали Моисея своими жалобами, требованиями, блядством, что устроили с моавитянками, и отступлениями периодическими к язычеству. И каждый раз он отмаливал у бога прощение за свой народ, чтобы не был тот уничтожен. Что не очень по душе - возможно, потому, что атеистическое воспитание тому причиной, - так это последняя часть книги, где доказывается (или пытается автор при помощи определенных имен, ученых, убедить читателя) что в книге Моисея (Ветхом Завете или по-другому Торе), если читать текст через определенные промежутки, то есть через каждые 4-5-6 букв, то смысл его меняется и принимает форму пророчеств. Будущее до скончания человечества в Священной книге расписано. И приводятся примеры - с точностью до дня, месяца и года. Странно ведь другое: сам автор говорит, что евреям заглядывания в будущее чуждо. Как тогда это совместить? Короче, без этой последней части книга бы - для меня - потянула на "пятак".
Оценка: хорошо

Макинтайр: Агент Зигзаг. Подлинная военная история Эдди Чапмена, любовника, предателя, героя и шпиона [HL] [Agent Zigzag: The True Wartime Story of Eddie Chapman: Lover, Traitor, Hero, Spy ru] (Биографии и Мемуары, О войне) 20 06
Соглашусь с предыдушим комментатором: интересно, увлекательно, но - суховато.
Оценка: хорошо

Митчелл: Голодный дом [Slade House ru] (Социальная фантастика, Фантастика: прочее) 31 05
Блин, занесло меня в тот жанр, что никоим боком не прислонился к моим интересам. Энергетические хищники, каждые 9 лет заманивающие в свой виртуальный дворец "одаренных" личностей и подпитывающиеся их "я". Короче, как и ожидалось, этих гадов победило Добро. Концовка -жесть, с приглупленным философским подтекстом. Не мое.
Оценка: плохо

Каверин: Перед зеркалом (Советская классическая проза) 18 05
Любовь, втиснутая в рамки эпистолярного жанра, - особый вид литературы. Потому что оголенность чувств исторических персонажей, отношения их друг с другом - не надуманная фантазией писателя переписка, а действительная, взятая за основу произведения, - есть отпечаток времени, когда все это происходило. Тураева - Никанорова, Гордеев - Артемов, Карновский - Безсонов, Нестроева - Цветаева. Вот только под конец стала такая безнадега проглядывать - "конёк" русской письменности, хорошо ею освоенный.
Оценка: отлично!

Труайя: Алеша (Историческая проза, Биографии и Мемуары) 09 05
О самой повестушке особо нечего сказать. Добротный язык, без выкрутасов, ясное содержание - пишет Труайя хорошо, что тут наворачивать словеса ради слов. Не первое его произведение, прочитанное мной. Другое приходит на ум: сколько же литературной Франции дали русские имена, укоренившиеся в ней и ставшие лауреатами многих премий, а некоторые - и членами Французской Академии.
Оценка: хорошо

Замятин: Мы (Социальная фантастика, Антисоветская литература) 07 05
Вчера состоялся давно с нетерпением ожидавшийся всеми День Единогласия. В 48-й раз единогласно избран все тот же, многократно доказавший свою непоколебимую мудрость Благодетель. Торжество омрачено было некоторым замешательством, вызванным врагами счастья, которые тем самым, естественно, лишили себя права стать кирпичами обновленного вчера фундамента Единого Государства. Всякому ясно, что принять в расчет их голоса было бы так же нелепо, как принять за часть великолепной, героической симфонии — кашель случайно присутствующих в концертном зале больных…"
Антиутопию Замятина, классику русской литературы, по-моему, многие, если не все, товарисчи, строящие очередной фундамент Единого Государства Благоденствия, не читали. Оно им надо, этим товарисчам?
Оценка: хорошо

Моруа: Дон Жуан, или Жизнь Байрона (Биографии и Мемуары, Литературоведение) 27 04
Все, кто бывал в Греции и интересовался, посещая музеи, историей борьбы этой страны за независимлсть, мог обратить внимание на то, что Байрона там называют национальным героем, но как-то сопровождается данное определение отдельными, фрагментированными документами, рисунками - не создается целостной картины его деятельности. Зато тем лицам, что грызлись из-за денег (его, кстати), вредя интересам страны - панегирики в полстенда. Моруа, как писатель, но не как биограф, описал жизнь Байрона сочными яркими красками. Как бы сказали в наше время, тот еще перец, он перелопатил не одну женщину и, чего Моруа опустил, думается, намеренно, и не одного юнца. Очень "качелеобразный" характер. Скандальный. Поэт, познавший изгнание, вершину славы (наряду с Наполеоном его называли самым влиятельным человеком в Европе - отсюда, между прочим, и возникшее понятие "байронизма": имя его дало толчок целому романтическому направлению в литературе, а герои поизведений были столь популярны, что критики поэта заговорили о насаждаемым ими искусственно пессимизме, мировой скорби, что находило отклик в европейском обществе), и разочарование в своем творчестве. Нервный, вспыльчивый, чувственный и чувствительный, порой уступчивый - особенно перед женщинами, порой упрямый. Короче, интереснейшая личность, оставившая яркий след и в истории, и в литературе.
И еще такой моментик. Во всех странах любят приукрашивать свою историю - и это объяснимо: без красивых легенд история превращается просто в справочник с датами и именами.На тех же стендах в Греции вам рассказывают о сулиотах (племя горное), внесших неоценимый вклад в Войну за независимость. И все. У Моруа - да, участие их подтверждается, но и описания вымогательств (у того же Байрона денег и званий), грабежа "равнинного люда" и пр. тоже присутствуют.
Оценка: отлично!

Краскова: Тайны кремлевской любви (Биографии и Мемуары, Публицистика) 13 03
Как по мне, чересчур перегружена ненужными, не имеющими отношения к теме, подробностями и фактами.
Оценка: хорошо

Гароди: Мифы израильской пропаганды. Земля обетованная или земля завоёванная? (История, Публицистика) 04 03
О легендарнейший Гароди! О! О! "Глоток свежего воздуха во время хрущевской оттепели". О! А в итоге - что? Проституировал на своих взглядах, от заядлого коммуниста через смиренного христианина к оголтелому исламисту, таков его путь. Ярый отрицатель Холокоста, ярый антисемит. Легендарнейшая сволочь, предававшая не только свои убеждения, но и близких друзей. Второй конь упряжки не портит: такая же "легенда".
Оценка: нечитаемо

Херинг: Ваятель фараона (Историческая проза) 16 02
Отлично, просто отличные исторические, без всяких химерических измышлений, романы.
Оценка: отлично!

Марк Фруткин 26 01
Как-то в последнее время писатели стали привносить в исторический материал не домыслы, что было бы понятно - поди знай в точности, что происходило в прошлом, - а какие-то фэнтезийные нотки. И это размывает качество написанного.

Крашевский: Фаворитки короля Августа II (Историческая проза) 21 12
Несмотря на некую присутствующую в повествовании наивность - подобный стиль изложения в общем-то присущ произведениям 19-го века, когда пафос и добродетель определяют авторский взгляд на исторические события, - романы мне понравились. Не могу сказать, что читал не отрываясь, но интерес как к историческому материалу - был.
Оценка: хорошо

Бураков: Черные руки. Рассказы (Современная проза) 21 12
Уважаемый Серега! Начиная с абсолютно безграмотного обращения к читателям "доброго вам времени суток", корёжа тем самым русский язык, вы отбиваете охоту знакомиться с вашими опусами и, увы, представляетесь как лапотный рассказчик, который, если и научился связывать в предложение слова, так обязательно делает это с кучей ошибок.
Оценка: нечитаемо

Шлюхи-убийцы 10 12
Не мое. При всей любви к латиноамериканской литературе, подобное письмо абсолютно мне чуждо.

Ишков: Кортес (Историческая проза) 25 11
Я бы не сказал, что живо и увлекательно рассказано о тех событиях, завоевании Кортесом Мексики. История перепета по-своему с других источников, с небольшими отклонениями. Но в принципе автор придерживался основной исторической линии. Хотя, казалось бы, это художественное произведение, как-то красок мне не хватило. Слишком уж порой повествование становилось монотонным.
Оценка: хорошо

Григорий Петрович Данилевский 18 11
Такая ощутимая разница между ранними произведениями Данилевского и более поздними - историческими романами! Ушла патетика, исчезли тяжеловесность слога, невнятность сюжета и вымученная поучительность, появились чувство слова и, главное, хорошо закрученная интрига. Короче, первый Данилевский - для литературоведов, второй - для занимательного чтения, полезного времяпровождения с книгой.

Фьоретти: Тайная книга Данте [Il Libro Segreto Di Dante ru] (Исторический детектив) 06 10
Дэну Брауну привет! Капец какой-то, чесслово. Взяли за моду рукодельничать по части вырезания лобзиком из истории и литературы всяческих тайн, начиняя свои, пляттть, творения загадочными предположениями, уймой чисел, массой букв, непонятными выводами в виде таблиц, ребусов и криптограмм. И во всей этой хрени призывают нормального - стандартного - читателя разбираться. То есть писатель, етить его в гребень, варганит лапшу, литературно-историческую развлекуху, настойчиво предлагая читателю довериться ему, его клюквенной логике, надеясь на что? На ответное чюйство обожания, при том полагая, что у последнего мозг явно отсутствует?
Оценка: плохо

Сарнов: Маяковский. Самоубийство (Биографии и Мемуары, Литературоведение) 22 09
Как бы ни убеждал меня автор, что Маяковский и после революции остался "большим лирическим поэтом", приводя в пример отдельные строчки и даже четверостишия, действительно, очень эмоциональные и сентиментальные - удачные, порой замечательные просто, я более склонен придерживаться мнения Пастернака. Революция сделала из Маяковского "горлопана и хулигана" и, увы, графомана, рифмующего бездарные стишочки. Кстати, он сам понимал, пристегивая лирические четверостишия к агиткам, что как поэт - никакой. А до революции, да, это был-таки Поэт. Очень своеобразный - соперник Северянина. Глыба.
Оценка: хорошо

Иванов: Географ глобус пропил [Изд-во "Вагриус"] (Современная проза) 31 08
Ну ооочень затянута уральская "Лолита", ну ооочень размыты сюжетные линии. И за всеми красивыми раздумьями-размышлениями ГГ ни характер, ни движение мысли не просматриваются. За 27 лет до войны, ой-ой, пардон, СВО, Иванов - конечно же, не зная об этом и не предвидя, - точно вывел образ лишнего человечка из провинции, с дыркой в кармане, мало к чему пригодного, который в первую очередь подлежит мобилизации.
Оценка: неплохо

Конрад: Конец рабства [The End of the Tether ru] (Классическая проза) 25 08
Еще одно имя, поздно открытое мной. Так нынче не пишут, но и философия жизни изменилась - увы, в худшую сторону.
Оценка: хорошо

Василий Григорьевич Ян 29 06
Что значит - возраст! То, что в детстве читалось взахлеб, ныне, непонятно для чего перечитанное, кажется пресным, недостоверным и, в общем-то, неинтересным. Всему свое время.

Милле: Последнее лето [litres] [A Children's Bible ru] (Современная проза) 05 06
Не понравилось. С "Повелителем мух" никаких параллелей не заметил. Так можно любое произведение притянуть для сравнения. Описанное поколение взрослых - это поколение, которое Америка потеряла и которое потеряло Америку - для себя.
Оценка: неплохо

Млечин: Адольф Гитлер и его русские друзья (Публицистика) 21 05
Интересно, что напишет Млечин о нынешнем времени, о Путине и его друзьях.
Оценка: хорошо

Рубанов: Человек из красного дерева (Исторический детектив) 14 04
Что только не придумают. Приключения православных буратин. Как говорил Жванецкий, тщательнЕе надо работать. Ляпы: православные буратины не знают боли, не устают, но, наработавшись, чувствуют, как болят локти и спина. И что это за женщина, что не ощущает что-то неладное при половом акте, когда, пардон, нет выброса (эякуляции) и последующего ужима плоти. При том, что деревяхи вынуждены постоянно скрывать свою сущность. Особенность организма? Щепа ублажает женщин (а ГГ - продавщицу), можно подумать, тех женщин, что сплошь из отряда безмолвных разведчиц, которые, конечно же, не разнесут молву о деревянном поршне. Некоторые любят, что послаще: деревянный леденец, жалуясь на отсутствие вкуса. Хм, и никто, что ли, от досады или, напротив, оргазма не поломал зубы? Странно. И, конечно же, молодец, что отполировал свой уд, чтобы хотя бы не нагнать заноз. Ну, и т.д. Словом, тот случай, когда "и так сойдет, читатель непривередлив, хули ему надо вообще".
Конечно, можно тут накрутить всякого: и мысль о желанном бессмертии, и приспосабливание меньшинства к реалиям жизни (почему-то, показалось, спроецировано тут на евреев), и отношения творца к своему творению, и тема предательства как бы проглядывает и, наоборот, преданности, и, уж куда без этого, веры, - всего понемногу. Но вот не захватило. Недолет. Тем более, что концовку замутил нудно, отчего сюжет, потеряв динамику, сам стал деревянным.
Оценка: неплохо

Проханов: ЦДЛ (Современная проза) 11 04
Роман разворачивается довольно неплохо. Правда, тут же первый рояль вплывает в сюжет. В писательскую обитель, ЦДЛ, по заверениям автора, попасть постороннему почти невозможно. Но! Но для закручивания сюжета без каких-либо объяснений - кто это такая, каким макаром она попала сюда, - герой встречается с женщиной, никакого не имеющего отношения к писательской братии, в ЦДЛ. Где тут же начинается любофф. Незнакомая красивая женщина, чей муж воюет в Афганистане, изрядно изголодавшаяся по сексу (вот именно до этого судьбоносного момента), отдается ГГ практически на первых страницах. Верю! Но для такой женщины у меня определение другое. Москва - город большой, есть кого любить, много и охотно.
Проскальзывают совсем неплохие эпизоды, в которых ГГ, посланный от газеты в Афганистан, описывает - правда, все мельком, мельком, - там происходящее. И вполне достоверные настроения, царившие не только в обществе, но и в военной среде: что надо выводить войска. Однако также вполне заслуженно получает звание "воспевателя этой войны". Тем не менее, на этих страницах о войне проглядывают человеческие нотки. А вот дальше... Полный песец. Начинается сплошная пропагандистская, замешанная на ненависти, лабудень. Роман написан в 2021 году. Но герой - вот такой великий провидец! - выдает точные прогнозы, что будет с людьми и страной, пребывая в 1991 году, когда сотворился ГКЧП. Это, конечно, к литературе не имеет никакого отношения. Это и не политический роман, и не о жизни, а нашпигованный тошнотворной патетикой листок агитатора "за лучшую жизнь в просранном Союзе". Короче, для определенных слоев населения, все тоскующих о самой лучшей в мире газировке и бесплатных квартирах после 20-летнего стояния в очереди, - это, конечно, "вещь"! Для меня же - это беспомощная писанина. Какие-то проблески, врать не буду, намечались, но и только.
И еще. Согласно давней советской парадигме, ГГ обязан быть окружен со всех сторон врагами. Он в конце агитационного листка и окружен, оказывается, как и сама страна: американцами, Западом, "либералами", прежними друзьями, предавшими якобы его, всеми этими длинноносыми Андреями Моисеевичами, военными, отказавшимися быть с ГКЧПистами заодно (читай: давить танками сограждан), скурвившимися политиками - вчерашними коммунистами, а ныне "перестроечниками", всеми этими горбачевами с "ельциными. Даже сыновья, задававшие неудобные вопросы и участвовавшие в молодежных протестных сходняках, тоже напрашивались во враги. Слава богу для ГГ, обошлось: Степушка с Олежкой ожидаемо одумались. Проблема в том, что когда кругом одни враги, человек становится врагом и самому себе. Что ведет к саморазрушению. Но это уже другая - ментальная - история.
Оценка: плохо

Немировский: Пушкин — либертен и пророк. Опыт реконструкции публичной биографии (Литературоведение) 24 03
Больше поэт, чем пророк. Больше пророк, чем человек.
Оценка: хорошо

Бурьяк: Станислав Ежи Лец как мастер дешевых хохм не для дела (Критика, Самиздат, сетевая литература) 14 11
Провоцировать он надумал, приманивать решил... Мля, чем посредственнее личность, тем агрессивнее (и тупее) поведение. Высер очередного графомана. На куй, быстро взял разводной ключ и попер на завод работать, бездарь. Хоть там пользу принесешь.
Оценка: нечитаемо

Макьюэн: Солнечная [Solar ru] (Современная проза) 07 11
Я бы сказал, очень "напористый" роман - со стремительно развивающимся сюжетом, в котором нет провисающих, лишних деталей и линий, отличным смыслом и, думается, хорошим знанием предмета. Если совсем уж коротко характеризовать произведение - это роман о зашкаливающем разрушающем всё - отношения, личность, жизнь - эгоизме
Оценка: отлично!

Пелевин: Омон Ра (Современная проза, Антисоветская литература) 15 10
У Веллера - Союз Советских, расписывающий декорациями для простого обывателя Париж, у Пелевина - космос. Актуальная всегда тема для любой литературы "потемкинской деревни" . Особенно - в нынешние времена.
Оценка: хорошо

Васильев: Неопалимая купина (Советская классическая проза) 14 10
Добротный язык. Но как же все мрачно описано - по-российски беспросветно.
Оценка: хорошо

Николай Филиппович Хохлов 04 10
Какая лапуська, этот вождь народов, был! Он шутил, оказывается. Ему было смешно. И всем нам смешно-смешно. До сих пор.
"Во время Ялтинской конференции Черчилль и его спутники поселились в Воронцовском дворце. Черчиллю рассказали, что граф Воронцов построил свой дворец по проекту английского архитектора, автора Букингемского дворца в Лондоне.
Черчиллю дворец очень понравился. Говорят, что, уезжая из Ялты, он обратился с просьбой к Сталину:
— Нельзя ли купить этот дворец?
Сталин долго молчал, курил свою трубку, затем спросил Черчилля:
— Какой палец у вас в Англии считается средним?
Черчилль показал средний палец:
— Этот.
— А у нас этот, — сказал Сталин и сложил русскую фигу."
Автор или дебил, или фантазер-провокатор, не понимающий какую туфту он несет. Средний палец, показанный якобы Черчиллем, - непристойный жест, известный еще со времен Древней Греции. Может двояко истолковываться. Один из смыслов - фаллический, где палец собственно член, а сжатые пальцы - яички. Другой же - перелицованный из "отстань, не морочь голову" в fuck you. То есть Черчилль, показывая палец, не знал, что показывает. Угу. Референты и помощники - дубаки. "Говорят..." Ну, и кукиш - из той же песни. То есть в торжественной обстановке два руководителя своих государств обменялись непристойными жестами.
Животики надорвешь. И предмет своего обожания выбелил, и всякой куйней, тупыми сплетнями-придумками забил текст: смейся, народ, над шутками самого человечного.

Грегори Дэвид Робертс 10 09
Переложенный в текст индийский фильм. Со всеми философскими (якобы)размышлениями, слащавыми сравнениями и многословными излияниями о прошлом, Многословие, порой переходящее в словоблудие, напрягает. Не увидел что-то особенное в этой книге, напротив, были моменты, что вызывали отторжение. Глава мафии, афганец, наставляет на истинный путь - то бишь он духовный отец - ГГ. Куда уж дальше. Толстой и Флобер отдыхают. И как-то неестественно выписаны душевные переживания героя, разочаровавшегося в своем духовном отце и узнавшем, что фактически тот его использовал. Книга во многом автобиографичная, но уж чересчур много в ней "я". Как еще Индия не догадалась его возвести в национальные герои?
Что по-настоящему понравилось, так это описание блужданий ГГ с моджахедами по Афганистану после невыполненной миссии. Впечатлило, да.

Новицкий: Георгий Данелия [OCR] (Биографии и Мемуары, Кино) 04 07
Два фильма на крепкую "пятерку" - "Я шагаю по Москве" и "Мимино". Три просто хороших фильма - "Путь к причалу", "Сережа" и "Осенний марафон". "Джентльмены удачи" - его сценарий (совместно с Токаревой). Как режиссер, на мой взгляд, - мастер. Крепкий, со своей "изюминкой". Но гениальный, как пытается автор его биографии доказать? Ни одно из искусств так быстро не "портится", как кино. Так что бежать впереди поезда, опережая время, не стоит.
Оценка: хорошо

Литтел: Благоволительницы [2-е издание, новая редакция] [litres] [Les Bienveillantes ru] (Историческая проза, О войне) 18 06
Сложнейший текст с множеством ответвлений, реминисценций и напрашивающихся, но не разгаданных выводов. За изложением событий, за описанием боевой и бюрократической машин нацизма прячется глубинный смысл, указывающий - порой даже очень явно - на схожесть его с идеологическим собратом, коммунизмом. Интересно, что военные критики высоко оценивают достоверность передаваемых автором фактов, удачно вплетенных в ткань повествования. Сам же главный герой - исполнительный служака СС, с одной стороны, и интеллектуал, любящий хорошую литературу, классическую музыку, с другой, порой размышляя о еврейском вопросе, приходит к парадоксальным выводам. Евреи - враги Германии, несомненно, но они хотели бы стать такими же, как немцы, добропорядочными бюргерами, тогда как сами немцы - точно так же верить искренне, как евреи, быть идеалистами. То ли евреи - оборотная сторона немцев, то ли немцы - евреев. Вместе с тем, когда ему приказывают участвовать в массовом расстреле, он исправно исполняет свою роль палача. Еще одна тема, поднятая в романе, - это то, как обычные в общем-то люди, становятся убийцами, оболваненными пропагандой. Как война изменяет подсознание человека.
Несколько в стороне, но тем не менее важная в романе, стоит линия инцеста, связи Ауэ со своей сестрой, которая забеременела от него и родила близнецов, и последующего, после отказа Уны продолжать отношения, гомосексуализма. Каким образом Рейх, который за подобные "отклонения" карал и практически тщательно контролировал каждого, "проморгал" вторую, незаметную жизнь эсэсовца, не очень понятно. Автор избегает ответа. Герой, однажды нарушивший табу на межродственные сексуальные отношения, потом нарушает и табу на убийство. Еще одна линия в романе - его странная дружба с Томасом Хаузером, который фактически склонил его стать убийцей и который не раз его выручал - короче, был тем искусителем-спасителем, что невольно выстраивал и направлял жизнь Ауэ. И как итог: оставшиеся дни героя будут посвящены мучительной переоценке и пересмотру своего прошлого.
Не рекомендуется читать "Благоволительницы" активным поглотителям книг следующих жанров: попаданчества и альтернативной истории, которые, за редким исключением, к литературе не имеют отношения. Подобные "произведения" способствуют развитию искривленного воображения и агрессивного желания выдавать желаемое за действительное.
Оценка: отлично!

Марк Семёнович Солонин 17 04
А, это тот Марик Солонин, что так страстно убеждал, будто никакого нападения на Украину не будет и народ может идти и дальше спать. Потому что вот он в Киеве, и все тихо и спокойно - никаких признаков подготовки к военным действиям со стороны России не наблюдается. Историк-провидец, одним словом.

Васильченко: Зондеркоманда Х. Колдовской проект Гиммлера (История, Научная литература: прочее) 29 03
Все повторяется и все имеет одни корни, из которых вырастает ядовитое дерево войны. Борьба сверх- против недо-. Оформление учений может быть разным, но сама мысль за что идет эта "борьба" во все времена одинакова.

Нечаев: Добрый доктор Гильотен. Человек, который не изобретал гильотину (История) 16 03
Совсем даже неплохо написано. Хороший слог, убедительный текст. И главное, четкое изложение событий. А в сумме - интересно поданная информация: именно так и надо писать научно-популярные исторические книги, вызывающие желание читать, а не скуку и зевоту. Так что это "неплохо" равняется оценке "отлично".
Оценка: отлично!

Эйдельман: «Быть может за хребтом Кавказа» (История) 14 03
Привлек внимание следующий эпизод. Грибоедов намеревается открыть на Кавказе коммерческое предприятие, видя в том выгоду для России в "торговле колониальными товарами". Для этого надобно пригнать из самой России мужиков - сюда, на окраину империи, где более свободные нравы, где свои взаимоотношения между знатью и низшими сословиями. И, естественно, привлечь к работе местное население. Проект не получил развития. Один из рецензентов, декабрист Бурцов, написал, что Россия вторгается в чужую жизнь, пытаясь изменить местный уклад. "Бурцов забраковал проект Грибоедова на Кавказе, потому что проект требовал рабов“.
Оценка: хорошо

Натт-о-Даг: 1793. История одного убийства [litres] (Исторический детектив) 14 02
Не большой охотник до подобной литературы, но должен автора похвалить за усердную работу над историческими документами, о чем он, кстати, в послесловии сам сообщает. Очень рельефно выписана эпоха и - да, совсем неплохо характеры персонажей. Кое-где заметны плохо прошитые швы между подаваемыми событиями, но в целом впечатление благоприятное.
И еще. Читая книгу, подспудно нарастало недоумение, никак не связанное с сюжетом. Как, как страна, где царили темные, жесточайшие нравы и ужас обездоленных перед повседневной жизнью, за довольно короткий срок превратилась в страну, где нынче оголтелый либерализм - норма?
Оценка: хорошо

Иличевский: Исландия (Современная проза) 21 01
Считаю, просто убил свою же книгу экспериментальной невнятицей в сюжете, который до определенного момента вполне себе, вызывая интерес, развивался достойно. О, этот вызывающий поцокивание языком и деланное восхищение у "истинных ценителей литературы" стиль изложения "под Джойса". Стараются писать "под", а никто не стремится "над".
Оценка: плохо

Труайя: Анн Предай (Современные любовные романы) 04 01
Классический французский роман с некоторой наивностью выстроенных ситуаций, но с великолепно выписанными характерами героев.
Оценка: хорошо

Басинский: Любовное чтиво (Современная проза) 22 12
Накручено, закручено и перекручено. Роман в романе о романе, пародия с реверсом в антипсихологизм. Где-то прячется за углом поздний Апдайк. Короче, у меня тоже чтение дало задний ход. С середины сего творения стало просто утомительно следить за авторскими выкрутасами. Перебор. Так-то вот. 18-летняя девица, не знающая, что такое альбинос, тем не менее по брошенной фразе определяет что "это цитата из Булгакова". Круто.
Оценка: неплохо

Рот: Немезида [Nemesis ru] (Современная проза) 16 12
Бывает такое: берешь наугад книгу почитать, хотя автор тебе хорошо известен и, более того, ты считаешь его талантливым писателем, умеющим привлечь читательское внимание. Темы, рассматриваемые им, всегда непростые. Начинаешь читать и понимаешь: бинго! Книга, описывающая события, происходившие в 40-х годах, когда шла Вторая Мировая война, будто, в действительности, рассказывает о сегодняшнем дне. Эпидемия полиомиелита, паника, поиски козла отпущения в распространении вируса, людские страхи и - наверное, самое главное, что и сегодня наблюдается: непонимание сложившейся ситуации. Что это и к чему она в конечном счете приведет.
Вот только главный герой, человек с сильным характером, но который дал слабину и потому возложил на себя вину чуть ли не вселенского масштаба, видящий в Боге злодея, того, кто допустил и войну, и эпидемию, мятущаяся душа, в сегодняшних реалиях был бы абсолютно, как говорят, нерелевантен. В нонешней, мейнстримной литературе герои, как и в жизни, х...й не маются - не говоря, но подразумевая "гори оно все синим пламенем".
Оценка: отлично!

Блок: Последние дни императорской власти (Историческая проза) 22 11
Конечно, великий русский поэт не подозревал, когда писал свой текст, что и последующим правителям так полюбится этот вид спорта, ставший воистину национальным, - просирание страны. Не столько дело в границах, сколько в умах граждан и самих правителей.
Оценка: хорошо

Франсуаза Саган 19 11
Один из немногих авторов, кого, наряду с Чеховым, О' Генри и Булгаковым, могу время от времени с удовольствием перечитывать.

Эренбург: Люди, годы, жизнь. Воспоминания в трех томах (Биографии и Мемуары, Документальная литература) 10 11
В стихах Эренбурга поэзии, конечно, столько же, сколько в мухе желания стать самолетом. Поэтические вставки в тексте - образчик занудного рифмоплетства.
Интересны по-своему зарисовки о его современниках, поэтах, писателях, актерах и художниках, о событиях в Испании. Есть интересные размышления о времени, о Сталине, об искусстве. Но сколько же бодяги им накропано о его работе в различных Советах, Комиссиях, конференциях, посвященных миру и безопасности. С естественными наездами на американский проклятый империализм и китайцев, чья наглость (тех лет) таки имела место. Напутешествовался, наговорился товарищ Эренбург, а мира и безопасности как не было, так и нет.
Оценка: неплохо

Мишель Брюн 09 11
Гм. Вот что интересно. Поиск по запросу на французском Expert Aéronautique Français Michel Bryun ничего не дал. Нет, есть Брюны, но написание фамилии несколько другое и посему читается как Брюин, Брюне. И, судя по фотографии, выложенной на другом сайте под теми же "произведениями", а других у "писателя-эксперта" почему-то нет (хотя и до и после происходило в небе много всякого), приходит сомнение во "французскости" сочинителя. Закамуфлированный какой-то товарищ. Если он вообще в природе существует.
А 4 октября 2001 года, когда украинские военные спецы грохнули российский лайнер авиакомпании "Сибирь" над Черным морем и все международные эксперты признали вину Украины, это вот было в норме, правильно. А сейчас... Ну придет время открытости - будет очередная волна покаяния. И что тут поделаешь - время Толстого, Чехова, Платонова прошло, наступило время мухиных.

Лотт: Запретное видео доктора Сеймура [The Seymour tapes ru] (Современная проза) 26 10
Конечно, это просто текст, в котором литературных достоинств нет, но зато - какой мощный! Начинавшийся ни шатко ни валко, обещавший скуку и заурядное развитие сюжета, он, по ходу развития интервью (событий), стал набирать темп, закручивать интригу, да так, что непредсказуемый финал, сместивший акценты в отношениях семейства Сеймур, вызвал некоторую оторопь. Действительно, мастерски написано.
Оценка: отлично!

Бенаквиста: Сага [Saga ru] (Современная проза) 09 10
Пародия, сатира на так называемое современное искусство (правильнее было бы сказать, масс-культуру) - все это, действительно, имеет место в романе. Но эта книга и о взаимопонимании, любви и дружбе. Что мне не очень понравилось, так это прочитываемый чуть ли не с начала заурядный финал. Ожидание чего-то нестандартного сменилось в итоге небольшим разочарованием. Впрочем, заурядность как раз характерна для масс-культуры.
Оценка: хорошо

Сорокин: Доктор Гарин (Социальная фантастика, Современная проза) 13 08
Владимир Георгиевич прописал свой рецепт доктору Гарину - бегство (или, наверное, путешествие, подобное тому, что совершил Гулливер) от мрачной действительности, ждущей нас через 50-60 лет, с ядерными бомбардировками, бессмысленно- жестоким ГУЛАГом, экспериментами с человеческим телом, убого-пародийными скрепами, к неясному еще будущему, где все-таки есть любовь и ожидание перемен - нет, не к традиционно лучшему, - а в понимании человечеством того, что до пропасти - всего ничего.
Вот только, Владимир Георгиевич, зачем же на божество докторский палец тратить, им анус разглаживать и какие-то трубочки вштыривать, чтобы оно просралось, когда анархо-коммунизм не подразумевает наличия идолов?
Оценка: хорошо

Санчес Пиньоль: В пьянящей тишине [= Холодная кожа] [La pell freda ru] (Триллер) 03 08
Явно прослеживается перекличка с романом Кутзее "В ожидании варваров". Тот же повествовательный инструмент, хирургически разделяющий персонажи на "своих" и "чужих". Остается, в соответствии с нынешними реалиями, подставить нужное: армян и азербайджанцев, арабов и израильтян, россиян и украинцев, греков и турок и т.д.. Любители подслащивать сюжеты сахарным сиропом, каковым оказался и сам автор, навешавший на финал розовую соплю надежды, с удовольствием в предполагаемый список впихнули бы коренных жителей Европы и нахлынувших на нее иммигрантов. Но это совсем другая, очень грустная, песня.
Оценка: хорошо

Веллер: Не ножик не Сережи не Довлатова (Современная проза) 21 07
Сочетается в позднем Веллере замечательно: ущемленное самолюбие с неприкрытым самолюбованием. От описателя конкретно перешел к обсирателю. Старость, что поделаешь. Клетки мозга усыхают.
Оценка: неплохо

Ренье: Дважды любимая (Классическая проза) 06 07
Читать такие романы в наше сумасшедшее время - героический поступок. Я его совершил, хотя не было ни камина с уютно потрескивающими дровами, ни старого кресла, в котором можно было бы удобно расположиться с книгой и, читая, забыться - не думать о проблемах, плодящихся день ото дня все больше. Такие произведения требуют тишины, душевного равновесия и размеренного образа жизни. Увы.
Оценка: хорошо

Рупеньян: Ты знаешь, что хочешь этого [You Know You Want This ru] (Современная проза) 23 06
Абсолютно не мое. Надуманность тоже бывает разной, но эта - здесь, - с конъюнктурной фальшивинкой. Никак.

Черняк: Тайны спецслужб британской Короны. Провокации Туманного Альбиона (История, Спецслужбы) 11 06
Блиннннн, как там по-михалковски назидательно намекали некоторым товарисчам: жрет русский хлеб, а родную пыль отказывается глотать. Товарисч сей заземлил свои органы в Америке. Казалось бы, пора и американизироваться, тянуть осанну англосаксонскому чуду. Ан нет. Багет по-вашингтонски вполне в рот укладывался, тогда как советская пропаганда, втиснутая в узкие извилины, отказывающиеся видеть в переменах положительную поступь истории, никак руку не отводила от затертых клише о хитросделанном и упадническом Западе. Какое-то немереное количество жопоруких писателей захватило литературное поле.
P.S. Оба-на, наконец-то и мне, человеку, избегающему всяческих срачей, выпало счастьице отвечать большому специалисту в области книгоиздания и авторских прав, знающему такие сложные слова как "библиография" и "рерайтинг", освоившему новояз - для которого глагол "погуглить" милее родных осинок. Разъясняю - для бывших прапорщиков СА, с той целью, чтобы они в дальнейшем уяснили одно: не знаешь - не надевай портупею. Действительно, "Провокации..." выросли из издания 75 г. Имеют точки пересечения и общие мотивы. Но стоит почитать и одну книгу, и другую, чтобы понять: они - так как текстологически написанное во многом не совпадает, - разные. И "Провокации..." выпущены как отдельное издание - тоже правда - после смерти Черняка, в 2014 году. Черняк умер в 2013 году, дав незадолго до смерти согласие на фактически переработанный текст и живя уже в Штатах. И никаким тут анонимусом не пахнет, не надо ля-ля, фантазийных добавок.
Оценка: неплохо

Уорбертон: Краткая история философии [litres] [A Little History of Philosophy ru] (Философия, Биографии и Мемуары) 06 06
Обо всем и ни о чем. Но как преддверие к "настоящей" философии, к мыслям великих, - вполне. Аперитив хорош перед едой, чтобы пробудить аппетит у того, кто садится за стол.
Оценка: неплохо

Веллер: Белый ослик [Повесть] (Современная проза) 17 05
Зеленая тоска. Умствование доморощенного "философа".
Оценка: нечитаемо

Катаев: Алмазный мой венец [с подробным комментарием] (Советская классическая проза, Биографии и Мемуары, Критика) 09 05
Гм. Прочитанный в конце (если не ошибаюсь) 70-х "Венец" особого впечатления не оставил. Как, впрочем, и все, написанное Катаевым. Ну, может быть, только "Белеет парус одинокий" выбивался из общего ряда. А вот с комментариями, причем порой едкими, как бы "подправляющими" писателя, читать очень интересно. Литература 20-х - тот пласт, что, казалось бы, хорошо изучен, но до сих пор вызывает между литературоведами споры. Годится.
Оценка: хорошо

Бройн: Буриданов осел [Buridan Essel ru] (Современная проза) 24 04
Интересно сегодня читать писателей бывшего, так называемого, социалистического лагеря. Видимо, в обязательном порядке надо было всунуть в текст слова про партийное собрание, марксизьм-ленинизьм и, собственно, сам социализьм. Без этого - было никуда. Ну и социализьм, в данном случае - немецкий, без обшарпанных стен в коммуналке, гудящей в соседнем здании типографии - не дающей спать ГГ, протекающих труб и промозглости в комнате, иным и не представляется. Настоящий, крепко сколоченный, увлекательный социализьм!
Сам же сюжет, авторская мысль как-то особняком стоят. Вот если вычленить всю эту хренотень, то вполне достойное произведение.
Оценка: неплохо

Аксенов: Новый сладостный стиль (Современная проза) 28 03
Что называется, не зашло. Очень тягомотная вещь, к тому же потерявшая изрядно актуальность. Тот случай, когда многословие, под конец романа трансформировавшееся в словоблудие, убило сюжет.
Оценка: плохо

Андроников: Избранные произведения : в 2 томах. Том 2 [с иллюстрациями] (Биографии и Мемуары, Публицистика) 20 02
Кроме рассказа "Первый раз на эстраде" и материалов по Лермонтову, где - удивительное дело: еще в 60-х годах прошлого века, - автор пишет, ссылаясь, правда, на современников поэта, что у того был задиристый и неуживчивый характер, и тем самым канонический портрет ставит под сомнение, - так вот, кроме этих вещиц, да еще кое-чего по мелочи, остальное все - литературный мусор, приправленный изрядно идеологией.

Акройд: Hawksmoor [en] (Современная проза) 05 01
Хотелось бы сказать: блестяще - есть и интрига, довольно запутанная, есть переплетение сюжетных линий, современности и той, что описывает события, произошедшие более трехсот лет назад, есть "противостояние" двух языков, сегодняшнего дня и прошлого, есть довольно неожиданный финал, все есть, чтобы назвать чтение романа интеллектуальным, - но что-то мешает это сделать. Автор щедр: предоставляет читателю самому додумать - дополнить повествование, держа при себе расшифровку текста. Жизни двух героев, Дайера, архитектора, занимавшегося строительством семи церквей - вместо уничтоженных пожаром, и следователя Хоксмура, расследующего серию убийств детей возле тех же объектов в наши дни, сплетены в одно целое. Без Дайера, литературного, конечно, героя, невозможен второй - Хоксмур. Не то Хайд и Джекил в одном флаконе, не то проживание чужой прошлой жизни в своем теле.
А мешает написать "блестяще" маленькая деталь: реальная биография самого архитектора Хоксмура.
Оценка: хорошо

Андреев: Дневник Сатаны (Русская классическая проза) 20 12
Вочеловечившийся Сатана и осатанившийся человек. Замысел неоконченного произведения неясен, но выводы лежат на поверхности.

Амманити: Ты и я [Io e te ru] (Современная проза) 08 11
Насколько обесценилась все же литературная мысль! "Подвальная" тема, разработанная Фаулзом в "Коллекционере", явно беспроигрышная, потому что заведомо предполагает интригу и наличие в сюжете социопата/психопата. Интриги в данном случае - никакой, а главный герой, подросток, вовсе не социопат, а замкнутая нелюдимая личность, характер которой приправлен и изрядной житейской трусостью.
Шедевр, значит? Ну-ну...
Оценка: неплохо

Лангеланн: Гений [Wonderboy ru] (Современная проза) 21 10
Обычный производственный роман. С поправкой на современность, место и менталитет. Читать подобные тексты, в которых 90% занимают описания финансовых операций с кучей терминов, непонятных среднему уму, и утомительно, и малополезно. Оживляют роман оставшиеся 10%, рассказывающие о жизненных ситуациях, в которых оказался ГГ, его переживаниях и отношениях с женой и сослуживцами. Короче, если бы на месте чудо-мальчика был сталевар, мечтающий о фантастической выплавке, такой, чтобы весь мир обзавидовался, а в каждом абзаце фигурировали различные формулы с мозгодробительными коэффициентами, то - итог был бы тот же: вымученное чтиво.
Оценка: неплохо

Лосев: Иосиф Бродский: Опыт литературной биографии (Биографии и Мемуары) 01 10
Очень противоречивая личность. И великий поэт. Описаны, конечно, в оправдательном тоне его некоторые поступки, но это право автора, который был его "лепшим" другом. Об испорченных отношениях, в частности, с Аксеновым, последний сам писал другое. И с Вигдоровой, которая вместе с Ахматовой приняла большое участие в его судебном деле о тунеядстве и затем в освобождении из ссылки (автор пишет, что ее портрет долгое время висел на стене его комнаты) тоже есть другие свидетельства, поступил не совсем красиво, даже не поблагодарив. Эпизод с Рыбаковым преподнесен смазанно - вроде, по словам его, как высокомерие Бродского было тому причиной. В действительности, сам Рыбаков раскрывает подоплеку иначе: поэт назвал "Детей Арбата" откровенной халтурой. То есть, смещен во времени момент конфликта. В общем, ангелом не был. А в историю вошел как Поэт.
Оценка: хорошо

Ряжский: Колония нескучного режима (Современная проза) 01 09
Злые и трудные времена требуют для обывателей сказок. А так как в стране такие времена недобрые никак не заканчиваются - то, естественно, подобный жанр востребован. Как и в любой сказке, в "Колонии.." счастливые случайности, определяющие развитие сюжета, просто хороводятся на каждом шагу. Не без того, конечно, что ай-ай-ай, на пути подносимых читателю автором розовых соплей встречаются негодяи, сволочи, подонки, гады и суки гребаные. Потому что тогда сказка сказкой не будет.
А так - все прилично для подобных произведений. Все близкие друг друга любят, берегут и называют нежными именами. Чувства доходят порой до картонности. Правда, страдают от этого выписанные автором характеры героев. Англичанки-сестры вообще лишний элемент в повествовании, настолько они невыразительны. Размножаются подобные персонажи черенкованием.
Ну, и любвеобильный Юлик. Почему-то автор постеснялся отдать эту роль ебаря русскому, Гвидону, посчитав, наверное, что для еврея - самый раз, разбрызгивать свое семя куда ни попадя. Фантазии автора порой уморительны. Явно под фамилией Богомаз выведена Богораз, 25 августа 1968 года вышедшая со своими товарищами на Красную площадь с акцией протеста против ввода советских войск в Чехословакию. У Богораз от двух браков, как известно, было два сына - от каждого по ребенку. Что имел автор в виду, приписывая проебистому Юлику очередной роман с Кирой Богомаз? Зачем затронул эту фамилию, вошедшую в историю? Ничего, наверное, не думал. Просто писал. Потому что, зная подоплеку этого фрагмента, ничего другого не приходит на ум, как следующее: что Юлик еще и тот гомосек. Все равно кого ему было пялить.
И напоследок автор опять не смог удержаться, чтобы не организовать "счастливую" случайность. Юлик, у которого в голове сидел полигамный ближневосточный базар, практикуемый с древнеиудейских времён, жил на две семьи. Не знающий, как разобраться со своим героем, чьи близкие с двух сторон должны были так или иначе встретиться, автор, чтобы избежать неудобицы в выяснениях, устроил несчастному ебарю, пардон, известному художнику Юлию Ефимовичу Шварцу, академику (с барского плеча Ряжский кинул под концовку) инфаркт и почетную смерть. Или инсульт.
Короче, брависсимо. Сказка удалась.
Оценка: неплохо

Карманов: MH-17. Хроника пикирующего Боинга. Правда о самолете, который никто не сбивал (Политика, Публицистика) 01 09
Да, да! Кто бы сомневался. Самолет никто не сбивал. А за рулем машины, убившей человека, не сидел Ефремов. Самое то - играть в несознанку - везде и всегда, поодиночке и всеми сразу.
Оценка: нечитаемо

Превас: Клятва Ганнибала. Жизнь и войны величайшего врага Рима (История, Биографии и Мемуары) 31 07
Автору стоит воздать должное за то, что пытался "на месте" понять замыслы Ганнибала, воевавшего против Рима. Шел предполагаемым маршрутом карфагенской армии через Альпы. Посещал поля сражений. В остальном же книга мало что добавляет к биографии пунийца, и без того скудной на факты.
Оценка: хорошо

Доктороу: Билли Батгейт [Billy Bathgate ru] (Криминальный детектив, Современная проза) 24 07
Гангстерский роман. 30-е годы. Лихие времена, порождающие криминальный беспредел. И будущее Америки, преломленное в главном герое, 16-летнем подростке, который, балансируя между мечтами о легкой, полной денег и удовольствий жизни в кругу своих друзей-бандитов. и желанием вырваться из плена иллюзий, должен сделать свой выбор. Великая классика.
Оценка: отлично!

Блум: Творцы совпадений [מצרפי המקרים ru] (Мистика) 03 07
Может, дело в переводе. Но, как бы это помягче сказать, сюжет, по мере развития, превращающийся в пафосное дерьмо, вызывает отвращение. Собственно говоря, и сюжет сам по себе никчемный. Какая-то невнятица, разорванность мысли. Еле домучил.
Оценка: плохо

Нечаев: Венеция Казановы (История, Биографии и Мемуары) 30 06
Познавательно. Любопытное сочетание документалистики, истории и воспоминаний самого героя книги. Для тех, кто бывал в Венеции, особенно интересно.
Оценка: хорошо

Одоевцева: На берегах Сены (Биографии и Мемуары) 23 06
Все правильно. Упомянутые в двухтомнике имена должны жить и дальше.
Оценка: отлично!

Уэльбек: Серотонин [Sérotonine ru] (Современная проза) 22 05
Роман о представителе очередного "потерянного поколения" нынешнего разлива, если так можно сказать. Цинизм главного героя - напускной, за которым скрывается мятущаяся (и любящая) натура. В принципе, это еще и роман о вырождении Европы, живущей химерами "о счастливом будущем", разлагающейся и, со своими потугами быть примером для остального человечества, выглядящей и неубедительно, и отталкивающе. История с погибающими фермерскими хозяйствами, самоубийство его лучшего друга, потерявшего все - жену, ферму, деньги, веру в возможность что-либо изменить к лучшему, - и есть частичное отражение этого процесса.
Оценка: отлично!

Джонс: Изгой [The Outcast ru] (Современная проза, Роман) 14 04
В учителях у милой дамы - известные конструкторы психологических сюжетов, Ф.М.Достоевский и Д.Фаулз, ее, кстати, соотечественник. В отличие от них, ставивших финальную точку в основном беспросветно-черного цвета, писательница, возможно, потому что женский характер более склонен к мелодраме осветленных тонов, читателя радует концовкой поучительно-оптимистической.
Оценка: неплохо

Эко: Баудолино [Baudolino ru] (Историческая проза) 27 03
Трудное чтение, требующее постоянного заглядывания в виртуальные словари и энциклопедии для расшифровки текста. Плюс сама суть текста: вначале было слово.
Оценка: хорошо

Куинн: Императрица семи холмов [Empress of the Seven Hills ru] (Историческая проза, Исторические любовные романы) 22 02
Все просто. Берется историческая эпоха - как фон для повествования. Любая, хошь Древний Рим, хошь время правления Екатерины Второй, хошь Третий Рейх. Вливаются туда соответствующие имена, чтобы достоверно звучали: ясен пень, что какой-нибудь штурмбаннфюрер Ганс Шульц в историческом романе о Петре Первом, скажем, будет так же смотреться, как носорог в носках, если только он не голимый попаданец. Добавляются термины, характеризующие эпоху и как бы обязывающие поверить читателя, что писатель с историческим материалом дружит. А вот поведение, мысли и высказывания, которые больше бы подошли нашим современникам, автор смело приписывает своим главным героям, действительным персонажам прошлого, видимо, полагая, что история - это лишь застывшая масса фактов и цитат.
Оценка: плохо

Барикко: Замки Гнева [Castelli di Rabbia ru] (Современная проза) 01 02
Звиздобол.
Оценка: плохо

Катишонок: Против часовой стрелки (Современная проза) 28 01
Неторопливо разворачивающийся сюжет - в духе старых добрых романов. Хороший литературный язык. Но чувствуется какая-то вторичность - словно об этом уже читал и, так или иначе, уже предугадываешь следующий шаг автора.
P.S. Я все никак не мог понять, откуда такое ощущение. Автор нашла, определенно, золотую жилу. Выписки из медицинско-кладбищеского реестра превратить в полноценную книгу - это круто. Рак, цирроз печени, инсульт, инфаркт, головные боли, каким-либо термином не обозначенные, - все есть, кроме смертельного геморроя. Сочинительница, пока не укокошила всех персонажей, оставив на закуску главную героиню, - каждому выделив щедро определенную болезнь, - не успокоилась. Естественно, отсюда и предугадывание. Дать шанс подергаться, чтобы потом уложить в могилу.
Оценка: неплохо

Мэтьюз: Антисоветский роман [Stalin's Children: Three Generations of Love and War ru] (Биографии и Мемуары, Семейный роман/Семейная сага, Антисоветская литература) 17 01
Литературой тут и не пахнет. Но фактологический пересказ событий по-своему интересен. И еще: броское название - тот манок, на который, как думается, откликнется читатель, - не вполне соответствует содержанию книги. Не заметил я как-то публичного несогласия основных персонажей с политикой власти. Так что переводчику, расписывающемуся за героев, более пристало бы назвать роман Несоветским.
Оценка: неплохо

Франзен: Поправки [The Corrections ru] (Современная проза) 07 01
Много физиологии, не меньше - психологии. Есть даже фрагменты производственного романа, вкрапленные автором в текст, видимо, для вящей убедительности. Хотя какой читатель полезет в Гугл, чтобы разобраться в химико-технологических прибамбасах. А в итоге - очень все жизненно. Тщательно выписанные характеры членов семьи, их поведение, размышления - основа романа, интересного и во многом удачного.
Оценка: отлично!

Первушина: В погоне за русским языком: заметки пользователя. Невероятные истории из жизни букв, слов и выражений (Образовательная литература, Языкознание) 27 12
Частица ни в придаточных предложениях указанного типа примыкает к относительному слову или к союзу, и поэтому придаточные предложения начинаются сочетаниями: кто ни, кто бы ни, что ни, что бы ни, как ни, как бы ни, сколько ни, сколько бы ни, куда ни, куда бы ни, где ни, где бы ни, какой ни, какой бы ни, чей ни, чей бы ни, когда ни, когда бы ни и т. п.
new.gramota.ru
Эндокринолог плюс читатель женских любовных романов = не есть еще знаток русского языка. И, тем более, не авторитет.

Конецкий: Среди мифов и рифов (Морские приключения) 22 12
Всегда немного жаль упущенного времени: имя было известно давно, но прочитать довелось лишь сейчас. Казалось, есть названия книг и фамилии авторов более "нужные", что следует читать в первую очередь.
Все замечательно. Есть одно "но". Когда автор начинает философствовать о Вселенной, ее бесконечности - и это, во-первых, как-то выпадает из текста, во-вторых, другими писателями о том же сказано лучше и осмысленнее, а потому, в-третьих, уже стало вообще общей темой, - то это и печалит (снижен тонус произведения), и слегка раздражает.
Оценка: хорошо

Быков: Оправдание (Современная проза) 16 11
Все восторги по поводу этой книги - для меня - непонятны. Автор пишет, и у него это получается, литературно-биографические книги, которые на фоне других произведений данной серии читаются с интересом. Быков, что называется, владеет материалом.
Роман же сей скучен, сюжет провисает - для скрепления отдельных фрагментов автор использует каких-то второстепенных героев (вдруг нарисовался Бабель - с авторского бодуна, свистнул в пустоту и исчез), что статичны и неестественны. Лжефилософская ткань, основа сюжета, из которой шьется кривое платье темы сталинщины и репрессий, дополненное рюшечками социальной альтернативщины, - не тот товар, что через некоторое время еще будет востребован. Густая мешанина из постоянного талдыка о проверках и пустопорожних сентенций о законе, теряющем свою силу при столкновении с антизаконом, утомляет и раздражает. Не Толстой, не Достоевский и даже не любимый им Пастернак. Хочется сказать: полная херня, но буду милостив: херня.
Оценка: плохо

Басинский: Лев Толстой: Бегство из рая [litres] (Биографии и Мемуары) 25 10
Измученный старик, для которого когда-то любимая им жена стала, по мнению автора, могильной плитой. Правда, на поверку, процесс был взаимообратным. Барин со своими причудами (отказом от имущества, поисками новой веры, отрывом от реальной жизни) отобрал у верного помощника свое "я" и право на личное счастье. Да уж. Великий писатель не всегда значит великий человек.
Оценка: хорошо

Шопенгауэр: Введение в философию (Философия) 24 10
Комментарий тут возможен один: выше только небо.
Оценка: отлично!

Бонне: Ледяные небеса [Der Eiskalte Himmel ru] (Историческая проза, Морские приключения) 14 10
На удивление, цельный, содержательный роман - со множеством интересных деталей. Наверное, в том есть и заслуга переводчика.
Оценка: хорошо

Вулф: Взгляни на дом свой, ангел [история погребенной жизни] [Look Homeward, Angel ru] (Классическая проза) 05 10
Путешествие во времени, пространстве и самом себе неприкаянной, одинокой души.
Оценка: отлично!

Моравиа: Римские рассказы (Современная проза) 25 09
Не в почете нынче такие писатели, а жаль. Один маленький рассказ Моравиа стоит дороже трех ведер попаданческо-фэнтезийного мусора, если вообще можно сравнивать мысль с безмыслием.
Оценка: отлично!

Орский: Исповедь русского гангстера. Хроники времен организованного бандитизма. Книга вторая (Биографии и Мемуары) 20 09
Эта книга рассказывает о духовитых, сильных людях..."
В какой орган этих духовитых людей засовывал свой нос писавший аннотацию? Или автор пересказал о своих ощущениях?
"А кому-то будет просто интересно узнать о пассионариях девяностых, имевших мужество брать от жизни то, о чем их сверстникам приходилось только мечтать".
О как! Пассионарии! Мужество имевшие брать от жизни...
Нет чтобы обратиться к корректору и стилисту и выправить этот бездарно написанный текст. Дык особо упертые все продолжают брать подряд, в том числе и у русского языка. И настолько увлеклись эти пассионарии взятием "от жизни того, о чем их сверстникам приходилось только мечтать", что, раздираемая, разворовываемая страна, едва богу душу не отдала. А вот нате вам: это были честные, волевые, отвергающие подонков, всяких там ублюдочных убийц и истязателей, ребята. Правда, тому, у кого в жопе погулял горячий утюг, это трудно переосмыслить. Виноват-с кинематограф, видите ли. Логика не то чтобы хромает, она напрочь отсутствует.
"Я наблюдаю, как постепенно меняется оценка тех сумасшедших лет. Наше общество начинает по другому смотреть на братву девяностых. Пришло время осмыслить эпоху организованного бандитизма. Ведь постепенно уходят в мир иной активные участники захватывающих событий тех лет..."
Да уж. Романтика. Страна бесконечной романтики. Сталинизм, угрохавший миллионы людей, нынче романтика. Брежневская поцелуйная эпоха - безусловная романтика. Беспредел 90-х - романтика в четвертой степени. Так и живем - романтизируем все, что угодно переписываемой по сто раз в году истории.

Вячеслав Алексеевич Пьецух 27 08
В конце 80-х впервые прочитал вещицы Пьецуха, его рассказы и повести. Сочный живой язык. Летящий юмор. Это, действительно, было свежо и здорово. И, главное, слово было наполнено смыслом.
Взялся читать его последние произведения. Куда что ушло? Какие-то невразумительные истории, зачастую оборванные - такое сложилось впечатление - на середине. Не намеренная недоговоренность, что было бы понятно - автор дает тебе, читателю, возможность домыслить самому концовку, а вынужденная: где поставить финальную точку, он не знает. Сплошное разочарование. Благо, что форма еще осталась, писать Пьецух не разучился, а вот содержание... Ужасть.

Сарнов: Скуки не было. Вторая книга воспоминаний (Биографии и Мемуары) 27 07
Решил "добить" этого автора. Это его произведение, единственное, которое до сих пор оставалось мной непрочитанным, резко отличается от остальных. В том смысле, что оно, написанное добротно, не вызвало особых у меня эмоций. Где-то даже возникло отторжение. Во-первых, многократные "отмазки" писателей, которые ему были симпатичны, но совершали неблаговидные поступки. Да, время было такое, веселое. Советских писателей власть заставляла идти строем, петь осанну - хором - любимым вождям. А там, где царит видимое единомыслие, обязательно находятся бунтари, не согласные ходить солдатским шагом. Посему вполне логичны и предательства, и наветы, и коллективные осуждения в подобной атмосфере. "Отмазки" - задним числом, взглядом ошаривая прошлое из настоящего, - делать вполне легко и даже (!) удобно: автор старается выглядеть эдаким всепрощающим человеком - подобно воспитателю, что снисходительно смотрит на фокусы своего ученика.
Во-вторых, этот метод не сработал в отношении Солженицына, хотя Сарнов признается, что его вначале чуть ли не боготворил. Автор "Архипелага ГУЛАГа" породил немало противоречивых оценок своего творчества. Раз. И два. Его личностные качества у многих современников не вызывали особого восторга. "Отшельник из Вермонта", поначалу принятый американцами с восторгом (эва, какой вставил штуцер Советской власти!), затем стал тамошнюю интеллигенцию тяготить, нудя на каждом перекрестке, как надо переобустроить и обустроить Америку.
Вернувшийся в Россию, Солженицын предстал - со своими "трансформированными" взглядами - отнюдь не мессией, которого все ждали, а озлобленным догматиком, мракобесом. И из многочисленных воспоминаний писателей вырисовывался несимпатичный портрет человека, который приспосабливался тоже по-своему, тоже предавал близких, выпячивая свое "я" и не обращая внимания на мнения других. Характерна была его "защита" Сахарова во время Шестидневной войны на Ближнем Востоке, когда он заявил, что надо бы сделать так, чтобы в обращении к власти это не выглядело как одобрение действий Израиля. Ну, и его письмо к Хрущеву в 1962 году, в котором он просит(!) у руководителя страны совета, как надо и на какие темы писать.
Все это звучало у Сарнова бы искренне, если бы он не свел портрет Солженицына к антисемитизму последнего. То есть объяснял все его писания, действия и поступки нелюбовью к евреям. Вопрос, был ли Солженицын антисемитом, остается открытым - его слова трактуют и так, и эдак. Как кому выгодно.
Короче, все произведения Сарнова воспринимал я благожелательно и с интересом. И того они стоили. Вот это - разочаровало.
Оценка: неплохо

Грак: Замок Арголь (Современная проза) 19 07
Мертвечина. Нагромождение, зачастую абсолютно ненужное, слов. Сравнивать с "Улиссом" - то же самое, что сравнивать искусственный, сделанный из пластмассы, цветок с живым. В "Улиссе" - все, текст, смысл, комментарии - фактически тоже часть романа - композиционно неразделимое целое, пронизанное жизнью, своеобразным юмором. Здесь - изначально текст-покойник, который автор безуспешно пытался реанимировать бессодержательной вычурностью.
Оценка: плохо

Томан: Воскрешение из мертвых [Сборник] (Детективы: прочее, Приключения: прочее) 05 06
Рабочие-лекальщики говорят цитатами из научных трудов, знатоки марксистской философии, сыщики, умницы, все как на подбор красавцы - и просто отличные парни, орнаментированные такими же, как и они, замечательными во всех отношениях девчатами, на которых стояла, но почему-то впоследствии развалилась, Советская власть.
Литературка, однако.
Оценка: нечитаемо

Эко: Таинственное пламя царицы Лоаны (Современная проза) 24 04
Книга, определенно, отличается от всего написанного Эко ранее. Как такового сюжета нет. Есть размышления и попытки - опосредованно через воспоминания о прочитанных книгах - понять природу итальянского фашизма. Соответственно, описана и жизнь страны того периода. Во второй части романа подсознание героя с так и не восстановленной полностью памятью испытывает потрясение. Натолкнувшись на оригинал изданных первых пьес Шекспира, Ямбо пытается "вспомнить" и о самом важном событии - первой любви. То есть, подсознание главные "вешки" жизни держит особняком.
В чем Эко, безусловно, был прав, так это в том, что бумажный вариант книги с сопутствующим, разъяснительным материалом - иллюстрациями, если таковые имеются, - сильнее воздействуя на зрительный нерв, предпочтительнее электронного.
Оценка: хорошо

Алданов: Девятое Термидора (Историческая проза) 08 04
Довольно рельефное изображение последних дней, как одни говорят, Великой французской революции, а другие - Великого террора. Впрочем, эти игры с наименованиями событий очень кое-что напоминают. Первый большевичок, отправлявший сотнями роялистов на гильотину, повернул колесо террора против своих вчерашних соратников. Закончив, соответственно, жизненный путь тоже на плахе. Революция пожирает своих детей. И это уже проходили.
Оценка: хорошо

Деген: Стихи из планшета гвардии лейтенанта Иона Дегена (Биографии и Мемуары) 15 03
Крепкие стихи.

Гандлевский: Бездумное былое (Историческая проза, Биографии и Мемуары) 18 02
Беглые мемуары ни к чему не обязывают. Немного воспоминаний из детства, чуток о родственниках, щепоточка о поэтах-современниках, малость - лягания нонешней власти. В итоге - размытые картинки, ни о чем и вроде бы обо всем. А казалось бы, проза для поэта, что и для корабля океан. Просторы безбрежные. Неееет, Гандлевский выбрал глухую бухту, где и сел на мель.
Я плохо понимаю такие определения:«беглые мемуары», которые начинаются историей семьи и заканчиваются декабрем 2011-го, многотысячными московскими митингами протеста".
Ничем не начинаются эти заметки и невнятным бормотанием, а не открытостью текста, заканчиваются.
Оценка: плохо

Сергей Филиппович Крившенко 10 02
Гм. Тут как бы, словно мушки-дрозофилы, плодятся авторы, мастера альтернативной истории и фантазийного сюрреализма. Уходит время на написание маловразумительной, но многословной етухени. Вот пример краткости в данном жанре, который следует взять всем альтернативщикам себе на заметку.
"Историку русской словесности, педагогу высшей школы, литературному критику Сергею Филипповичу Крившенко исполнилось в 2000 году 65 лет.
Он родился 6-го октября 1930 года в приморском селе Григорьевка Михайловского района в семье потомков переселенцев из Малороссии..."
Товарищ Крившенко - уникальный случай - родился дважды. С перерывом в пять лет. Сначала в 1930 г. он увидел свет. Затем, для того, чтобы убедить своих родителей, что это был именно он, повторил свой опыт в 1935 г.
Блин.

Доктороу: Марш [March ru] (Историческая проза) 16 12
Роман о войне Севера и Юга - своего рода роман-мозаика, в котором, по сути, нет главного героя. Или, вернее сказать, каждый персонаж является главным героем. Война, показанная автором, лишена "экшена", потому своеобразна - полна размышлений действующих лиц, психологизма, заметок о текущей жизни и, главное, развенчаний стереотипов. И на Севере были свои рабовладельческие штаты. И проявления человечности, о которой так любят поговорить прикормленные историки и которых за океаном тоже немало, были не столь уж повсеместны.
Словом, роман удался.
Оценка: хорошо

Евгений Анатольевич Коршунов 16 11
Наткнулся на это имя, выставленное в шапке сайта. Язык написанного - убогий. Таким языком не писали даже отчеты об успехах в построении животноводческого рая в стране. Но дело даже не в этом. В свое время читая эти опусята "писателя", задавался вопросом: понимал ли он сам какую хрень несъедобную кропает? И кем "писатель" считал читателя, всучивая ему порченый пропагондонский товар? И вот такое дерьмо - сейчас! - красуется на либрусековской полочке.

Гонкур: Жермини Ласерте. Братья Земганно. Актриса Фостен (Классическая проза) 06 11
Есть Классика и есть классика. Если первое произведение, написанное добротно, еще как-то соответствует канонам жанра, классического романа, - в нем и живость сюжета, и вполне убедительно выписанные герои, то два последующих - в особенности, если проецировать их развитие на современные реалии, - ничего, кроме разочарования, не вызывают. Ходульные мысли, картонные персонажи. А концовка романа "Актриса Фостен" откровенно идиотская, по-другому и не скажешь.

Кальвино: Несуществующий рыцарь [Il cavaliere inesistente ru] (Социальная фантастика, Историческая проза) 02 06
Философская притчеобразная проза. У ГГ есть форма, но отсутствует содержание. Что присуще очень многим. Поступки такого героя определяет отведенная ему роль в обществе, а отнюдь не внутренние побуждения. Актуально, особенно для нынешних политиков.
Оценка: хорошо

Василий Макарович Шукшин 06 04
Какой замечательный все-таки сайт Либрусек. Правда-правда. Сайт, служащий примером терпимости и понимания, охватывающий всевозможные литературные жанры, какие можно себе только представить. Тут мило соседствуют так называемые - на сегодняшний день - классики, место которых, честно говоря, - на задворках русской письменности, чтобы не утруждали зря глаза читателей, и звезды альтернативно-попаданческой словесности, творящие чудеса с языком. При виде, например, стоящих рядом двух таких фамилий, как Шукшин и Пастырь, почему-то вспоминается фильм англичанина чешского происхождения Барбароско "Poyeben' on a stick". Надо заметить до российского проката фильм так и не дошел - не по причине вроде бы неблагозвучного названия; как раз Госкино согласилось на "Полную фуетень", а из-за самого сюжета, в котором "наше все намбер ту", граф Толстой, выставлен в непривлекательном виде. Итак, Лев Николаич учит крестьян своих грамоте, любви к буковкам. Постепенно ученики, набираясь знаний и опыта в писании текстов, приходят к осознанию того, что граф - обыкновенное чмо, не умеющее выразить то, что ноне надобно читателю, не умеющее потрафить его вкусам, а посему - ему нет места в современной литературе. В финале Дормидонт Западлатый произносит знаменитую фразу: "Мы, мы, а не этот наш чурбанистый граф, попадем в классики".
И тогда уже были попаданцы, другого, правда, отлива.

Нотомб: Journal d'Hirondelle [fr] (Современная проза) 14 01
Очень слабо прописан сюжет. Надуманные линии. Герои неестественны. А если быть откровенным до конца: ахинея полная.
Оценка: плохо

Сарамаго: Перебои в смерти [As Intermitências da Morte ru] (Современная проза) 04 11
Интересная идея.Довольно неплохо раскрыта автором. Но почему так нудно все описано? Почему столько много словесного мусора? Вообще, такое впечатление, что для Сарамаго читатели - это лишь члены Нобелевского комитета.
Оценка: неплохо

Биркин: Временщики и фаворитки XVI, XVII и XVIII столетий. Книга I (Биографии и Мемуары) 07 09
Тяжеловесно. Нудновато. Зачастую создается впечатление, что автор сам не может определиться с точкой зрения - в лабиринте имен и исторических дат заплутать, действительно, несложно.
Оценка: неплохо

Варжапетян: Пазл-мазл. Записки гроссмейстера (Современная проза, Биографии и Мемуары) 22 07
Ни одна нация не привлекает столько внимания и занимает столько места в уме обывателя, сколько евреи. Если бы они не существовали в природе, их бы следовало выдумать. От своего комплекса, комплекса "жертвы еврейского присутствия", человечество так и не избавилось.
Автор, определенно, этим комплексом не страдает.
Оценка: хорошо

Труайя: Гюстав Флобер (Историческая проза, Биографии и Мемуары) 28 01
Замечательное повествование. Неприкаянный гений, противоречивая эпоха - все это столь блестяще и убедительно изложено, что автор заслуживает - на фоне в последнее время выдвинувшихся серых личностей в литературе - высшей оценки своего творчества.
Оценка: отлично!

Грин: Капитан и Враг (Классическая проза) 28 12
Не лучшая вещица Грина. Тем не менее, и это произведение с непредсказуемым концом по-своему интересно.
Оценка: хорошо

Солженицын: Один день Ивана Денисовича (Советская классическая проза) 29 11
Не очень люблю, когда ломают хребет русским словам и выдают это за "особенность писательского языка". Понятное дело: вот Александру Исаевичу разрешено было писать "девчЁнки" и оправдывать это авторским стилем, тогда как остальному населению за подобное ставили "двойку".
Как часть истории страны, текст имеет смысл. В литературном отношении - язык скучен, забит выкрутасами и неживыми оборотами.
В отличие от "Ракового корпуса" и "В круге первом", - совсем не впечатлило.
Оценка: неплохо

Джигурда: Вертикаль русского мата. Батарейка Бога (Поэзия: прочее) 20 11
Бездарен и убог. Слова жаль тратить на пустоту.

Горенштейн: Псалом (Современная проза) 19 07
Разговор с Богом - через призму исторических событий и русско-еврейских отношений. Каждый - творец своей жизни. И каждый - ответствен за свои поступки, слова и прегрешения. Четыре казни Господних - ничто по сравнению с пятой, жаждой по слову Божьему, которая и должна направить человека к истокам истинного, не искаженного христианства.
Чтение нелегкое и требует непредвзятого отношения к истории и базисных - хотя бы - знаний Библии.
Но. Дан, Аспид, посланник Бога, которого нельзя убить, но который, совершив земной круг, выполнив свое предназначение, умирает, - персонаж-проводник по описываемым событиям, неубедительно назидателен. Уже потому, что, посланный на проклятую землю, где люди отвернулись от Божьего слова, забыли Его, он, своим присутствием подчеркивая несовершенство человека, не в состоянии что-либо изменить: рая на земле не было, нет и не будет.
Оценка: отлично!

Зузак: Книжный вор [The Book Thief ru] (Современная проза) 11 07
Очень многое зависит от перевода. Очень. В английской версии, в отличие от русской, где есть "расхолаживающие" куски, мало привязанные к основному сюжету или затянутые, создается впечатление, слова сбиты в кулак, без нудятины, - и, как и должно, если вещь талантливая, достигают цели.

Гессе: Игра в бисер [Das Glasperlenspiel ru] (Классическая проза) 24 05
В отличие от "Степного волка", где есть динамика в действиях ГГ, где он привязан к сюжету, отображающему (тогдашнюю) реальность, "Игра в бисер" - произведение-притча, заключенная в размышления-фразы автора - философия. Только извечная борьба Добра со Злом подменена: Духу противостоит Материя. Дух оторван от жизни и зависит полностью от "соперника" (кто-то же должен что-то производить, по словам Кнехта; вдобавок, если в миру решат закрыть Орден за его ненадобностью, придется подчиниться). Дух, в свою очередь, как отторжение масс-культуры ("фельетонная эпоха"), "чистый дух", не подпитываемый знаниями, лежащими за пределами его круга, обречен на вырождение. Потому что игра в бисер - некая квинтэссенция, вершина Духа, в котором философия, религия, наука и искусство сплетены в единое целое, - не способна прозвести, найти новое. Это, по сути, бесполезная комбинаторика замечательных мыслей, не могущих, тем не менее, что-то изменить, сдвинуть, улучшить - по той причине, что замкнутому, не соприкасающемуся с внешним миром (материей) Духу этого не надо. Да он и неспособен на подобный "подвиг".
Оценка: хорошо

Пепперштейн: Мифогенная любовь каст. Том 1 (Контркультура) 02 05
Редкий случай. Бывает, книга "не прет", но, в силу желания понять, что же хотел все-таки сказать автор, домучиваешь. Эту - не осилил. Спекся на полкниге. В контркультуре есть кудесники слова и им есть чем делиться с читателем. Это же "творение" - поцкультура.
Оценка: нечитаемо

Манн: Учитель Гнус. Верноподданный. Новеллы (Классическая проза) 10 04
Захожу почти ежедневно на сайт - в попытках выудить что-то новое и оригинальное, появившееся, опубликованное недавно. Именно в попытках, потому что иначе назвать это нельзя, если на тебя обрушивается уже с заглавной "страницы" вал попаданцев, убогой самопальной писанины - беспомощной, безграмотной и бесцветной, псевдополитических разборок, в которых "каждый мнит себя стратегом", и намеренного коверканья русского языка. Ну и без этого никуда - отборного мата.
Но сайт-то литературный. Вот слово, обязывающее придерживаться того направления, что оно заключает в себе. А литература, подобная этой, манновской, не то чтобы в загоне, - просто не привлекает внимания. Она на отшибе, оттесненная всякими переделкиными, скудной фантазией авторов обязанных починить прошлое, чтобы, вернувшись в свое время, осчастливить человечество. В общем, есть все утончающаяся полоска классики, а есть нарастающий с каждым днем материк по имени УГ. Печально, но факт.
Оценка: отлично!

Волкогонов: Ленин. Книга 2 (История, Биографии и Мемуары) 01 04
Документов много. Фактов переизбыток. Самый потрясающий, известный каждому с рождения, - "профессиональный революционер". Профессия такая у наших водителей народа: ставить раком страну и экспериментировать. Ну, правильно отметил автор. Ездить отдыхать вожди любили за границу, где тихо и все устаканено, особливо в Швейцарию, где лабораторные изыскания немыслимы. Да-с, ну и примечательна "поддержка" в высказываниях в адрес "вождя социалистической революции" великого русского философа Бердяева.

Крусанов: Дневник собаки Павлова (Современная проза) 14 03
Как-то напрягает тот факт, что интонация у всех современных писателей - одинаковая. Полустеб, получастушка, полусказ, полуфылософфия
Оценка: неплохо

Ванденберг: Зеркальщик [Der Spiegelmacher ru] (Исторический детектив) 11 02
Ущербная поп-литература. Наивность, надуманность и мешанина - естесссстно, для разжигания читательского интереса, - событий. Скучно.
Оценка: плохо

Павлищева: Княгиня Ольга (Историческая проза) 28 01
В принципе, повествование близко к историческим источникам. Но. Конечно, автор имеет право на домысливание - на дополнение своими словами к тому материалу, что известен. Скорее всего, того однако не зная точно, князь Святослав, по утверждениям ученых, не дал команду грабить вятичей во время похода против хазар. Зато потом на них оторвался, понудив через несколько лет их платить дань. О чем автор умалчивает. И тогда вся эта трепотня "мы - братья, славяне" теряет смысл, потому что не увязана с фактами, произошедшими затем. Насчет Итиля же хазарского - множество разногласий, неясностей. Вся вина за грабеж возложена на союзников, печенегов. Это по принципу: мы самые-самые принципиальные и честные, это другие все - гады. Еще бы! И очень сомнительно звучит, что Святослав "строго приказал не чинить разбоя в городе, взять только ценное у правителей" (тогда как почему-то другие города хазар были разграблены). Вот будто возвратился князь Святослав с Европейского совета по правам человека - человек с новым мировоззрением - именно из этого города.
Насчет самих хазар тоже много неясностей. С подачи Гумилева, почему-то принято считать хазар предками нынешних европейских евреев. Точнее, так называемых ашкеназов. Трудно отделаться от ощущения, что Павлищева неявно противопоставляет, проецируя древнерусские времена на современнность, настоящих русских и злодеев, евреинов, пардон, хазар. Во-первых, непонятно откуда взято ею, что хазары внаглую распространяли иудаизм. Из источников как раз известно, что хазары были очень веротерпимы. Им, в принципе, было по барабану кто во что верует. Сами же - часть исповедовала ислам, часть иудаизм, часть язычество и также христианство, принесенное из Византии. Просто не стыкуются данные с ее утверждением. Во-вторых, в иудаизме запрещено миссионерство. То есть, по логике, даже если предположить, что они и навязывали свою религию, то это - противоречит основам иудаизма, и их тогда иудаизм был ущербный. В- третьих, евреи считают себя богоизбранным народом. Со стороны, опять же, без целого ритуала, никто в эту богоизбранность попасть не может. Евреи, напротив, перед вступлением того, кто все-таки решил примкнуть к иудейской вере, отговаривают - потому как это особая честь и тяжелая ноша, по их мнению, быть евреем. В общем, история такая интересная наука, что кто какие материалы держит в руках, тот свою теорию и лепит.
И самое интересное. Сейчас большой плюс писать книги, редактируя их по ходу, с внесением новых, новейших данных. Анализы ДНК, вернее, сопоставление их показывают, что никакой связи нет между евреями и хазарами, кочевниками, что ближе по родственной линии к туркам. А вот евреи - выходцы из района Средиземноморья, и очень много общего у них с итальянцами. Так что концепцию вечных злыдней, хазаринов проклятых, того глядишь, скоро и пересмотрят. Тогда и Ольга будет честить кого-то другого.

Маккалоу: Первый человек в Риме. Том 1 [First Man in Rome ru] (Историческая проза) 27 12
Минусы. 1. "Роман на историческую тему", написанный женской рукой. Любовные линии занимают малое место, но вот обрамляющие их фразы, пытающиеся объяснить чувства различных персонажей, порой точно из дешевеньких сентиментальных произведеньиц.
2.Потоп прямой речи, в большинстве случаев просто состряпанной по принципу "он сказал, она сказала". Оплату, конечно, автор получала постранично.
3. По этой причине роман намеренно раздут.
Плюсы. 1. Слава богу, произведение сцементировано на фактах, а не на идеологии, как у нас заведено - было и есть. До 90-х все выискивали в глазах героя ленинскую хитрецу, а после 90-х - отсвет в них царской благодати. У нас ведь так и не разучились без идеологии обходиться. Стоит почитать "исторические" романы (к истории мало имеющие отношение) сегодняшнего дня. Мрак.
2. Огромный плюс: масса терминов, фактов, что заставляет влезать в справочники, интернет и энциклопедии для сверки с источниками. События - изложенные - очень близки к реальным, как мне кажется.
3. Язык легкий, читается текст без спотыканий - несмотря на кучу незнакомых слов.
Оценка: хорошо

Берроуз: И бегемоты сварились в своих бассейнах [And the Hippos Were Boiled in Their Tanks ru] (Контркультура) 22 12
В оригинале сюжет более рельефен и внятен.

Семенов: Репортер (Полицейский детектив) 29 11
Того сорта литература, что - прочитал и забыл. Тут же. Хотя есть интересные мысли, цена которым была бы выше, будь они обнародованы двадцатью годами раньше написанного. А так - попахивает конъюктурщиной. Каждый приспосабливается ко времени по-своему.
Оценка: неплохо

Севела: Мужской разговор в русской бане (Современная проза) 21 11
Есть с чем сравнивать. У Севелы и до "Разговора", и после были произведения более удачные, целостностные и содержательные. Были просто замечательные, как, скажем, "Зуб мудрости" и "Легенды". Не сложились у меня отношения с "Разговором", наверное, вот почему. Очень уж напоминает тот вал макулатуры, что заполонил киоски и прилавки книжных магазинов в конце 80-х - начале 90-х, когда пинками под зад вытурили цензуру (и это, думалось тогда, правильно). Но свято место не бывает - и на ее место приперлась вседозволенность. Все эти идиотские подделки типа "на балу так было тесно, что пары не танцевали, а просто перебирали ногами, прижавшись друг к другу. Внезапно Мари почувствовала, как кто-то сзади задрал ей край платья, стянул трусики и засунул огромный член в зазывно манящий зев" - вышли, кажется, из "Разговора" Севелы. Вот прямо на балу. В объятиях мужа. Кто-то сзади. При скоплении народа. Огромный член. Отчего же Мари, такая баловница, минетом не одарила еще и мужичка, маячащего за спиной супруга?
Для вьюношей, любителей промеривать рукой параметры своей промежности, - это, может быть, и в самый раз. Но... но это не своего рода и никакого вообще рода не "Декамерон". Так, словесный кураж, фантазии перед наступлением возрастных сумерек, сплетнические узоры. Вперемешку с обличениями, куда ж без этого.
Высшая степень рабства - отдать свою женщину господину (в тексте - героям, придумавшим себе роль проверяющих, то есть надначальников). И все, все поголовно даже не подумали сопротивляться, постоять - отдали только что принадлежавшее им женское мясо. И лишь негр, как представитель либерально-демократического Запада... Да, матушка-Расея, и тебя отымел автор в этом произведении. Потому как рабов ты, по его разумению, штампуешь.
Ну, или описание трущоб в родном приморском городе. "Наш советский корреспондент в логове гниющего Запада..." Или о национальной политике, "великой дружбе народов". Согласен, не было той трафаретной, пропагандируемой советской прессой дружбы народов (иначе бы при развале Союза не было бы войн за передел территорий и сфер влияния). Но ведь было и другое - просто добрососедские отношения (не везде, правда). И если писатель затрагивает военное время в воспоминаниях героев, то что делать тогда с беженцами, с которыми - по другим многочисленным воспоминаниям - делились последним куском хлеба и которым выделяли, теснясь, угол в доме? И еще раз о войне. Последний рассказ о пленном немце (ставшем впоследствии партфункционером в Восточной Германии), и партизанке, от него забеременевшей, - это не севеловский уровень, это слащавая пошлятина с пошлейшим выводом: что вот такие они, коммунисты (читай - все сволочи, приспособленцы и прожигатели жизни). Рассказ этот протекает на фоне истории "истинной любви" между конюхом и кухаркой-служанкой: оказывается, по-настоящему любить могут только простые люди. Вот! Кто бы сомневался. В том-то и дело, что коммунисты тоже были разные. И очень плохо Севела штудировал классику, а то бы не торопился с заключениями: Бунин, Чехов и Горький много чего рассказали о "простом человечке", способном на подлость. До чего же мы любим составлять списочки, где каждому выделен или черный только цвет, или белый.
Эротику очень трудно писать. Чрезвычайно трудно добиться достоверности. И сопрягается хорошо она не с пропагандой (или, напротив, как здесь, с контрпропагандой), не с дубовой сатирой, а с психологизмом - тем психологизмом, что делает героев самостоятельными, независимыми от автора, и которым потому веришь. Севеловские герои, "три богатыря-ебаря", - мертвяки. Немужские разговоры немужиков в русской бане.
В защиту писателя скажу только, что это единственное провальное его произведение. На мой взгляд.
Оценка: неплохо

Войнович: Портрет на фоне мифа (Современная проза) 04 11
Книга и есть ответ на вопрос, постоянно возникающий: почему в России у нас идет непрерывная война, без передышки, без того, чтобы задуматься - нужна ли эта бессмысленная грызня, и что она дает. Война - всех со всеми. Всех против всех. Даже не надо читать комменты к какому-либо тексту на политическую тему или историческую. Все изначально ясно. Тут же образуются два фронта, яростно друг друга ненавидящие. И как - для чего? - читать всю эту остобебенившую хрень - на соплях и ругани воздвигнутую?
Тут вот. Два товарища не поделили диссидентскую ветку, на которой, казалось, удобно до сих пор сидели. Результат - словесная война.
Это мы умеем. Воевать и ненавидеть. Большого ума не надо.
И ведь это не "битва гигантов", скажем, "патриота" с "западником", когда системы ценностей абсолютно противоположные. Нет, свой со своим бодались. И что? А ничего, как всегда.
Без оценки. Вернее, оценка: тошниловка.

Белинков: Сдача и гибель советского интеллигента. Юрий Олеша (Биографии и Мемуары, Литературоведение) 16 10
Книга поначалу читается тяжело. Очень трудно отделить спрятавшуюся во фразах иронию (кажется, предназначенную автором не для читателя, а для себя) от собственно повествовательной интонации, когда писатель перечисляет (и, как литературовед, попутно разбирает) произведения Олеши и "этапы его большого пути".
Но, в общем-то, эта книга, как и книга Быкова о Пастернаке, о все том же. О согласных и несогласных. Об отношениях искусства и времени - подстраивается ли писатель под эпоху (как Олеша) или эпоха (и вытекающее из нее будущее) под писателя (как Пастернак). Эта книга о проституировании нашей российской интеллигенции, готовой, чуть что, задрав штаны, бежать за властью. Лечь под нее. И говорить то, что от нее требует режим. И эта книга все о том же: так заведено почему-то было в стране, что не согласные ни бежать, ни идти, отказывающиеся колебаться по принуждению, запросто изымались из жизни.
Есть очень точные замечания. Основа текста крепко сплетена. Мешают повторения выводов. Кажется, будто автор боится, что читатель не разберется что к чему, и все разжевывает, разжевывает. По мне, так две трети написанного - представляют интерес, остальное - ненужный довесок.
Оценка: хорошо

Поповский: Семидесятые (Записки максималиста) (Биографии и Мемуары, Антисоветская литература) 27 09
Ну, ребятишки. Господа или товарищи! Какой же "подарочек" вы делаете автору, рекламируя его книгу? "Кого сажали, кого ЛОЖИЛИ..."
Ну, хоть тресни - нет такого глагола. Нет и, думается, в будущем его появление не предвидится. Даже с нынешними дозволениями в русском языке. Употребление несуществующего глагола есть не только признак безграмотности, но и пофигизма по отношению к читателям.

Быков: ЖД-рассказы (Современная проза) 05 09
На "троечку". Заурядная, не цепляющая проза. Как писатель, Быков ординарен. Двух рассказов, "Работа над ошибками" и "Экзорцист", по-настоящему крепких и чуток отличающихся от основной серой текстовой массы, недостаточно, чтобы поставить оценку выше.
Оценка: неплохо

Томан: Калигула, или После нас хоть потоп (Историческая проза) 30 08
Скучнейшие рассуждения автора, тягомотные диалоги. Какие-то придуманные герои, которые вытеснили из текста самого Калигулу - он лишь тенью просквозил в нем. И особенно хорош актеришка Фабио, замутивший воду и, как все "правильные-правильные аж не можно" герои (ну чем не р-р-революционер?), фактически, отправил свыше 700 человек, нашпигованных его идеями и вышедших бунтовать (после сочиненной им и показанной пьески), на тот свет, убил, по сути, свою возлюбленную, лишив ее последней надежды. И - тот еще перец, образец для подражания, - смалодушничав, резанулся. Блин, не исторический роман, а идеологическая каша.
Оценка: неплохо

Клемперер: LTI. Язык третьего рейха. Записная книжка филолога [LTI – Notizbuch eines Philologen ru] (История, Языкознание) 24 08
Своеобразная книга, где заметки филолога "подкрепляются" бытовыми наблюдениями и авторскими размышлениями. Есть факты, что прежде - до определенного времени преподносились тенденциозно, не столь внятно, как хотелось бы. Ну, например, что еврея, мужа жены-арийки, могли пригласить в гестапо для очередной проверки. И оттуда он мог выйти живым и невредимым. Хотя для кошерных со всех сторон евреев был иной расклад предписан. Что многие среди населения не поддерживали антиеврейскую политику Гитлера. Что до какого-то момента, пока студенты "правильно" не сориентировались, под давлением пропаганды, профессор-еврей преподавал (!). Да много таких мелких фактов. Но, в целом, как исторический документ, книга интересная.
Оценка: хорошо

Катанян: Лиля Брик. Жизнь (Биографии и Мемуары) 23 07
Сейчас внимание обращено лишь к политикам, время такое: сколько наворовал, кого протащил в свой круг, чьи интересы пролоббировал.
Вот пример из "прошлой жизни". Тысяча мнений об одном человеке, соприкасавшемся с личностями, не с убогими, как ныне, статистами-временщиками. И можно спорить, ссылаясь на Вознесенского или, напротив, на автора этой книги, ее пасынка, блядь она или не блядь - все это мелко и глупо, удовлетворяет темное обывательское любопытство, насколько заеложены были Лиличкины простыни, - уже тем она вошла в Историю, что, фактически, сотворила настоящего поэта. Вся любовная лирика Маяковского подпитывалась чувствами к ней и посвящена ей. А все остальное - от "кому давала и сколько раз" до высказываний пакостников от литературы, что "жидовка, окрутив великого русского поэта, его же и толкнула к самоубийству" - просто, пардон, херня. Уж как родная Советская власть носителей слова затирала, известно хорошо. Сионисты нервно курят в сторонке.
И еще понравилось вот что: чувствуется, автор несколько лакирует ту действительность, прошлое. Но плюс ему огромный, что не опустился до перемалывания слухов - в двух словах просто отрицал, как и полагается порядочному человеку, сказанное со стороны.
Оценка: хорошо

Эко: Пражское кладбище [Il cimitero di Praga ru] (Современная проза) 05 07
Странно вот что. В Италии, с кем приходилось говорить об Эко, о нем мало кто отзывается восторженно. Эдакая поп-литература с познавательным уклоном, видимо, местными читателями не шибко ценится. Бывает. Бывает, когда за пределами страны автор более привечаем, чем на родине.
Что же касается самого романа... Он - неплох, действительно, масса исторических фактов. Хороша суть - не надуманна, произрастает из, как говорится, самой жизни. Но вот отложил книгу в сторону сегодня, а завтра продолжил чтение - как будто с нуля. И не то чтобы не помнишь сюжет - помнишь именно, а вот какие-то плохо подогнанные в нем швы есть, шероховатости, что мешают более полному восприятию романа.
Оценка: хорошо

Жене: Дневник вора [Journal du voleur ru] (Классическая проза) 17 06
Ощущение - странное, тягостное. Если изъять из романа "педерастическую линию", то от него ничего не останется. Потому что и страдания, и показанная нищета, и воровство, и бродяжничество по Европе, и даже мысли - вскользь - о политической ситуации того времени, все это как-то автором воспринято и переварено в текст через задний проход (вот этот повторяющийся рефрен авторский, что книга о гомосексуализме), где - там же - утрамбовывая его переживания и чувства, гуляют обсосанные члены случайных и постоянных любовников.
А у кого-то ведь эта книга - настольная. Наверняка. И такая, видимо, литература нужна.
Оценка: плохо

Кобринский: Даниил Хармс (Биографии и Мемуары) 01 06
На фоне биографии Пастернака, написанной Быковым, перенасыщенной авторскими чувствами, жизнеописание Хармса смотрится "бледно" - слишком текст сух, чересчур упрощена мысль. Хотя, по сути, она верна: все, что находилось за рамками официоза, было враждебно властям и преследовалось. Тот случай, когда государство "создало" биографию герою, а не он сам ее сотворил.

Мисима: Золотой храм (Классическая проза) 30 04
Можно по-разному толковать смысл романа. Видимые параллели: красота, должная идти "от души" - сверху, и красота, навязываемая традициями и установленными правилами. Отсюда - перекличка с Достоевским. В одном из эпизодов фигурирует книга, явно намекая на спор с русским классиком, "Преступление и наказание". Но автор другой обозначен, какой-то третьеразрядный итальянский криминалист, Беккариа. Красота, данная природой, и физиологическое уродство. Душевная красота и моральное убожество: в дуэте противопоставляющихся друзей ГГ - Цурукава и Касиваги. Такие, как Цурукава, первые, фактически, уходят из жизни, уступая место вторым. Вечные победители - циники.
Ханжеское поведение наставника, служащего красоте, и мятущееся не укоренившегося в жизни ГГ, у которого нет еще четкого представления о прекрасном и задумавшего разрешить все противоречия поджогом.
Вообще, если абстрагироваться собственно от романа, вылущить его смысл отдельно, то он замечательно подошел бы для описания всякого рода революционеров и реформаторов, затевающих свои преобразования якобы ради преобразований (какого-то только им понятного идеала). Уничтожить все, что было ДО, разрушить, чтобы на развалинах появилась новая красота, в соответствии с их представлением. Если она вообще появится. Красота.
Оценка: хорошо

Быков: Борис Пастернак [7-е изд.] (Историческая проза, Биографии и Мемуары) 17 04
Объемный труд, в котором, кажется, все есть. Тщательная работа с источниками и воспоминаниями современников Пастернака. Добросовестный анализ его творчества. Выписанные обстоятельно приметы того времени и атмосфера в литературных кругах. Но я согласен с Данилкиным, что, чувствуется, Быков примеривал на себя одежду гениального поэта. Отношения творца с властью - до каких пределов позволено ему доходить, чтобы и себя не унизить, и самим собой остаться. (Кстати, в России власть к словесникам издавна неблагосклонна. А уж в новое время, послереволюционное, список преследуемых пух как на дрожжах: Есенин, Маяковский, Мандельштам, Пильняк, Ахматова, Цветаева, Булгаков, Платонов, Зощенко - последнего просто затравили, как затравили и Пастернака. И так далее). Отношение к еврейству, бегство от него - неприятие. (Характерно, что, описывая смерть поэта, Быков пишет, как на мертвое лицо вернулись иудейские черты, стали заметнее. Тем самым, от себя, своей сути не убежишь). Уход в прозу: так многими и не понятый у нас роман "Доктор Живаго" - и раскрученный на Западе, откуда, как всегда, Россию лучше понимают ее самой. Параллели, которые, наверное, родись автор двадцатью-тридцатью годами раньше, позволили бы ему безаппеляционно заявить, что он его ученик. Тем не менее, если изъять сию шероховатость, труд получился замечательный.
Одно замечание. Автор, человек современный, пишет биографию поэта, скончавшегося в 1960 году. Как известно, Пастернак умер от рака легкого. Быков утверждает, что именно травля, в которой участвовал весь практически писательский цвет того времени, запустила механизм болезни. Между тем, нынешние исследования не находят прямой связи между нервными потрясениями и раком. Они могут только усугубить ситуацию, но не являются толчком к нему. То есть можно говорить о том, что Пастернак в момент травли был уже болен, о чем он, естественно, не знал и потому к врачам не обращался. Так как зачастую на начальной стадии рак - в чем его и проблема - "неощутим".
Оценка: отлично!

Алешковский: Николай Николаевич (Современная проза) 17 04
Любовь, и этим все сказано - а какими словами, неважно.
Оценка: хорошо

Веллер: Паук (Современная проза) 01 04
Почему я выбрал именно этот рассказик для рецензии? Потому именно, что он наиболее полно характеризует, несмотря на малый объем и, фактически, отсутствие развития сюжета, самого автора - в его последние годы. Потому именно, что не выношу, когда меня поучают в навязчиво-дидактической форме, как надо правильно жить, заставляют втискиваться в обозначенные автором рамки, не интересуясь моим мнением.
Веллер не то, чтобы стал писать хуже или менее осмысленно. Нет, там и тут можно еще из его текстов высечь искры юмора. Почитатель гротеска, он и ныне мастеровит в сооружении парадоксально-пародийных сюжетов. Его даже, чтобы придать вес, обязательно сравнивают с Довлатовым - почему-то, хотя последнему не надо было ничего выдумывать. Довлатов, если уж была в том необходимость, додумывал: он брал из жизни эпизодики, в которых, казалось бы, ничего примечательного, особого не было, и превращал их в полноценные рассказы (а любая повесть его - это, по сути, набор сценок).
Инволюция Веллера началась с таких вот картинок, тошнотворно-назидательных. Все знающий, философствующий по любому поводу, даже когда и повода-то нет, он стал чем-то вроде дорожного знака, безаппеляционно предписывающего выполнять определенные требования.
Жаль. Потому что я помню раннего Веллера - совсем иного, чей гротеск вызывал улыбку и одобрение, а не зевок, как сейчас, авторская мысль была свежа и в тексте сквозила непредсказуемость. А главное - не было вот этого: желания учить уму-разуму, учительствовать.
Оценка: плохо

Быков: Был ли Горький? [биографический очерк] (Биографии и Мемуары) 16 03
Надо отличать Быкова-биографа от Быкова-писателя и Быкова-публициста. В последней ипостаси он стремится быть эпатажным, не всегда говорит то, что хочется широкой публике, ну, и зачастую - неоправданно провокативен. Как о писателе, сказать особо нечего: пишет он как может. Наиболее интересен Быков в качестве библиографа. Чувствуется работа над документами и источниками. Удивительно другое: его доброжелательность, порой чрезмерная, что у Быкова-публициста не очень-то просматривается. Написать, например, о Пьецухе, что он - выдающийся писатель и эссеист - это, знаете, перебор. Добротный писатель Пьецух - не более того, у которого всегда есть форма, но порой отсутствует содержание.
В общем-то, этот свой подход он перенес и на Горького. Уж кто его в последние годы не обливал грязью. Это после 90-х, когда, напротив, утверждали, что он жертва сталинизма. Высвечивая недостатки и грешки, Быков последователен: Горький - продукт эпохи, и другим, представляя "творческую элиту", быть просто не мог.
Оценка: хорошо

Лимонов: Палач (Современная проза) 14 02
Лимонова можно - с натяжкой - отнести к лагерю, в котором пребывает и Сорокин. Та же тяга к описанию манипуляций с телом. Педалирование на отклонения в поведении и сознании. Язык, писательский инструмент, разный. Но главное различие в способе воздействия на читателя. И, при всех издержках выработанного им стиля, Сорокин, полагаю, честнее. Потому что - и это очевидный плюс - у него отсутствует морализаторская нотка, чем так грешит Лимонов. Главный герой - Оскар Худзински - тот же, только на современный лад, со всеми сексуально-порнографическими "примочками", ужесточенный тип, бальзаковский Люсьен Шардон из "Утраченных иллюзий". Суть высказанного можно выразить еще короче и внятнее, прибегнув к языку самого автора: выебав так и эдак энное количество женщин, согласных на садомазохический секс, напиздячившись досыта для получения дополнительной тяги наркоты, - герой вдруг - а как же, естественно, под влиянием "правильного" второстепенного героя Гутора, - начинает мучиться экзистенциальными вопросами: так ли он жил до сих пор. И что его ждет впереди. Да, это роман о душевной пустоте, но вот когда принимаются толстовствовать там, где эстетизируют грязь, выталкивают на авансцену Катюшу Маслову для обличения порока - туда, где этим пороком в открытую наслаждаются, то это выглядит не столько странно, сколько - надуманно. И эффект надуманности усиливается еще более в финале, где читателю как бы намекают, что убийца Палача - тот самый, "правильный" человечек Гутор, несогласный с мировоззрением Оскара. Или, скорее всего, его ученица, дочь Габриэл, Эстелла. Словом, все - палачи. Размышлений о жизни такое произведение не пробуждает.
У Сорокина напрочь отсутствует попытка к чтению нотаций. И если художественные приемы его порой вызывают оторопь и неприятие, то уж на думы произведения писателя наталкивают. Смысл почти всегда - между строчек.
Оценка: неплохо

Кононов: Голая пионерка (Современная проза) 30 01
Автор называет свое творение шедевром. Но, по совести, как-то оно не дотягивает до такого "звания". Хотя - хорошо, а местами даже очень. Минус: кудреватые порой фразы, из которых трудно вычленить смысл.
Оценка: хорошо

Довлатов: Чемодан (Современная проза) 21 01
У нас, видимо, один великий на всю Расею писатель остался. Дима Быков, что взялся ответить на вопрос: отчего энто Довлатов так и не стал большим писателем. Дима знает ответы на все задаваемые им же вопросы.
Между тем вывернуть наизнанку суть Советской власти, в которой только и было что приметного - пионерлагеря, отчасти образование и наука, но главное, и не только приметное, а и замечательное - сытая партноменклатура, так мог только Довлатов. Юмор его - не прямой, что называется, в лоб, "убойный", а всегда с подтекстом, заставляющий не отворачиваться (а тех, кто родился позже - заставляющий узнавать и думать) от реалий "той" жизни, - фирменный знак. И это то, что отличает его от массы современных писателей, нудно и натужно шутящих, лепящих какую-то придуманную жизнь, а фактически от нее - убегающих.
Вот это и есть примета большого писателя, чего Дима Быков, при всех его талантах - быть вовремя литературно намыленным, всепроникающим и всезнающим, - не увидел.

Тополь: Любожид (Современная проза) 16 01
Писатель не должен "тащить" в свое произведение мучающие его комплексы. Искривленное подсознание порождает кривобокие мысли и убогие фантазии, выдаваемые за действительность. "Книга, читать которую отчаянно интересно". Ну да. Мне лично было омерзительно ее читать.
Оценка: нечитаемо

Попов: Горящий рукав (Современная проза) 09 01
Все слова на месте, читается легко. Интересно. Вот только многочисленные повторы некоторых эпизодов напрягают. Как-то не по-писательски. Али память уже шалит. Но в целом - крепкая "четверка". Нет-нет, жизнь удалась.

Сарамаго: Каменный плот [A jangada de pedra ru] (Современная проза) 04 01
Может, виноват переводчик. Может, стиль - скорее всего - тому причиной. Но не впечатлило. Абсолютно. Длинные, порой уходящие в занудное философствование, фразы. Псевдофилософские искания, упирающиеся в стену, за которой, кроме витиевато-громоздких предложений, ничего вразумительного не видно. Жизнь малоубедительна, притчеобразно надуманна - в такой уютно Сарамаго. Наверное. А что читателю в ней делать?
Оценка: неплохо

Евтушенко: Волчий паспорт (Биографии и Мемуары) 17 12
Есть ощущение, что автор порой собой любуется. Хотя, может быть, у него на то есть право: серой мышью Евтушенко точно уж не был - в той эпохе, что требовала не высовываться. А вообще, интересно сравнить отношение к нему некоторых его современников, и его - к современникам. С Бродским не сложилось. И по словам Евтушенко, всему виной высокомерие и неблагодарность Бродского. Но как поэта он его высоко ценит. А вот у Бродского вовсе хороших слов для Евтушенко не нашлось. Все г... Это как пример. При всех нестыковках, неладицах с другими персонажами эпохи, когда Евтушенко, чувствуется, раздражен, описывая прошлое, он, тем не менее, в целом высказывается о них доброжелательно. О нем же - даже у того же Аксенова - все как-то с подтекстом, с подъебковырочкой, отчего кажется, что Евтушенко был для них "не свой".
Добавлю только, что ранние его стихи - просто замечательные, сплошная новизна. Настоящая поэзия. Зрелые - хороши. Но вот поздние, особенно перестроечные и постперестроечные - сплошная рифмованная (и отвратительно) публицистика.

Сорокин: Настя (Современная проза) 03 12
Работа со словом - 5. Один из немногих авторов, не испытывающих недостатка в воображении. Порой его - излишек, что вредит, и явно. Оттого - 3. В сумме выходит "четверка". Но вообще-то Сорокина чрезвычайно трудно втискивать в какие-то оценочные рамки. Надо все-таки понимать, что его постмодернизм, уходящий зачастую в запредельщину, - элемент игры с подсознанием.

Трубо: Лестница в небеса: Led Zeppelin без цензуры (Биографии и Мемуары, Музыка) 24 11
В книгах подобного рода основной недостаток - смещение фокуса внимания с основных персонажей на автора, что по жизни играл второстепенную роль. Вроде того: "Я и Led Zeppelin.
Не знаю, что такого скандального в книге. Наркотики? В немеряных количествах алкоголь? Самолеты с девочками? Килограммы обожания фанатичных мастериц минета? Все это давным-давно известно. Скандального может быть только то, что музыканты постарели, образумились - и, став другими, требуют к себе и иного отношения, отличного от того, что наблюдалось к ним в дни их молодости.
Короче, есть бессмертная "Stairway To Heaven", а все остальное - обычное копошение у ее основания.

Ходасевич: Некрополь [сборник] (Биографии и Мемуары) 01 11
Замечательные зарисовки. Лишь Горький, показалось, выписан как-то противоречиво. Если, к примеру, Брюсова Ходасевич не очень привечает, и это заметно, хотя бы за то, что тот "не любил людей, потому что прежде всего не уважал их", то Горький - при всех хороших словах, сказанных о нем, - выглядит порой карикатурно.
Оценка: хорошо

Буковски: Макулатура [Pulp ru] (Современная проза) 30 10
Книга, действительно, странная, стиль, как-то не свойственный Буковскому. Внутренний надрыв, помноженный на не совсем удачную пародию. Есть моменты, что, кажется, написаны "от балды". Последний эпизод с Красным Воробьем вообще никуда не приклеишь.

Свирский: Ленинский тупик (Современная проза, Антисоветская литература) 18 10
Все-таки время убежало далеко вперед, и читать о мучениях раствора или рассуждения капитальной стены о смысле жизни ныне, мягко говоря, не актуально. В 60-е годы это бы - гремело, будь опубликован роман полностью.
Интересно другое. Советская литература, даже та, что с обличительным запалом, - вся, короче, писалась по одному рецепту. В центре сюжета не человек, с его внутренним миром, переживаниями и сомнениями, а явление (или событие).
Стройка. План. Приписки - "давай-давай!". Псевдосоциалистическая болтовня. И вокруг всего этого вращаются люди. Отчего герои кажутся ходульными, с линейным мышлением.
Оценка: неплохо

Санаев: Похороните меня за плинтусом (Современная проза) 06 10
Может, впервые за долгое время с интересом прочитал книгу современного писателя. Как с пафосом говорят шаблонщики - на одном дыхании. Главное: очень точно и тонко выписан механизм разрушения отношений, что, в принципе, есть вывернутая наизнанку любовь. Да, в общем-то, эта повесть об одиночестве, что сидит в каждом из нас - так или иначе.
Оценка: отлично!

Солдатенко: Ева [Авторский сборник] (Современная проза) 05 10
Первое, что приходит на ум: девальвация музыки.
Бах не похож был на Моцарта, а Мендельсон явно отличался от Чайковского.
У Deep Purple и Queen были свои, только ими и найденные, тропки, а Scorpions невозможно было спутать с Pink Floyd. Ныне все не так. Сегодня в моде стиль-сирота – indie. Это переложенное на западный лад акынство, где из двух нот пытаются сотворить мелодию, но гармонию напрочь игнорируют. Потому и исполнителей – навалом, а качество (какое мерзкое коммерческое словечко) нулевое. В принципе, каждый сейчас может стать композитором. Так называемым. Схавается все. Вот читая Славу Сэ и притягивая, как пример, параллель с сегодняшней бесформенной музичкой к его имени, понимаешь и – знаешь точно: так писать каждый может. Без всяких усилий. Глубоких мыслей нет, широких размышлений тоже, – чай, Слава – не граф Лев Николаич. Находок в области слова – тем паче. Интонация – с поправкой на юмор (якобы) – затертая. Не единожды использованная.
Второе. Как там «знаменитый писатель» Марк говорит? Что человек подобен Богу, творит, подобно ему, свой сюжет. Все-таки Бог нас создал разными. А у Славы Сэ все герои говорят на одном языке. Что сам Матвей, что «знаменитый писатель», что – Василь Василич. Отними имена, оставь персонажи наедине со своими словами – и не разберешь, кто есть кто. Страшное однообразие получается в высказываниях. И в описаниях.
Зачем, третье, понадобилось в конце откровение Марка, что имена – его, Евы и Матвея – не случайны? Догадываетесь? Я – нет. Ну да, ну да – библейские мотивы, куда ж без них? Чай, Слава Сэ – не только не Толстой, но и не Набоков, рассыпавший шифровку тут и там, здесь и вокруг. А к чему тогда все эти Кати, Ромы, Пивоваровы, Юли, чьи имена не несут никакой смысловой нагрузки? Или таки несут? Вышел ежик из тумана.
В-четвертых. Стиль indie (синоним бессюжетности) все же не подразумевает втюхивания всяких историек, невразумительных и плохо увязанных с самими персонажами. Не знаешь, как распорядиться ими, их судьбами, – это не совет, а вывод, – оттачивай перо в рассказиках. Там еще подобное пройдет.
Оценка: плохо

Фоер: Полная иллюминация [Everything is Illuminated ru] (Современная проза) 30 09
На книгу вышел по наводке самого же сайта. И что же? Чтение перевели в ограниченный доступ. Ребята, вы чего-то недопонимаете. Игры эти бессмысленны. На 24 сайтах,так или иначе связанных с литературой, книга свободна вообще для скачивания. Ну-ну, продолжайте в том же духе - терять кликеров.

Уэльбек: Расширение пространства борьбы [Extension du domaine de la lutte ru] (Современная проза) 29 09
Не самое лучшее произведение Уэльбека.

Кабаков: Московские сказки (Современная проза) 08 09
Лабуда какая-то. Форма расплывчата, а содержания - никакого. Честно говоря, уже подзадолбали этой, пресловутой "социальной фантастикой". Вот вам совет, господа, мечтающие о писательстве. Зашло вам в голову, что табурет, обогревающий зад, обладает душой и разговорчив по вечерам, - пишите о том. Прошибла извилины мысль о похождениях женских трусиков - втискивайте в буквы свои соображения построчно и поглавно. А если назовете накропанный труд "сказками" - цены вам не будет вообще.
Оценка: плохо

Сорокин: День опричника (Современная проза, Контркультура) 25 08
Любит Владимир Георгиевич игры с телом - куда ж без этого постмодернисту. Тем более, что фантазии, подпитывающей воображение, столько, что ее могло бы хватить и на троих писателей. Это, правда, уже порой не будоражит, а, на мой взгляд, мешает развитию сюжета. Ну, вот когда в предсоитической сценке женские пальчики ног, как десерт, нежно кладутся в рот - сознание подхватывает затянутую песню, да: миллеровские мотивы навязчивы и убедительны. А эпизод с явно перепетой "гусеницей" (вообще-то в Союзе еще в 70-х был такой термин - "паровозик": хер в хер за хером) явно неуместен. Если не сказать больше, идиотичен. Даже в качестве предполагаемой пародии на тот же "паровозик".
Половину романа прочитал с интересом и, можно сказать, с удовольствием. Все-таки тема благодатная: во все четыре стороны России дает возможность бежать с идеями и - за идеями. Потом что-то сломалось - у меня с прочтением, стало скучно - в забавно выстроенном интерьере множество псевдодеталей и псевдофактов, мешая друг другу, стали тяготить. Пространства навалом, а дышать нечем. И его же, воздуха, не хватило автору (опять же, на мой взгляд) на финишной прямой: на старте он был свежее, искреннее. Литературнее, что ли.

Кутзее: В ожидании варваров [Waiting for the Barbarians ru] (Современная проза) 21 08
Замечательно описано - как бы невидимыми чернилами - присутствие варваров. Они есть, о них все знают, их боятся, но видели их немногие. Варвары - та непонятная, все убегающая от глаз перспектива, обманчивая и потому внушающая страх "обыкновенным людям": ведь до нее, как ни пытайся, не дотянешься, - что ломает устоявшийся ритм жизни, разрушает человеческие отношения, держит в постоянном напряжении. Позиция судьи, промежуточного колесика, между подданными Империи и варварами, которых он честно стремится "облагородить" ("они такие же люди"), противоречит мнению самой Империи - ей, как и всякой другой, нужен осязаемый враг. Наглый, грубый, хитрый и коварный. Но враг этот невидим. Все качества, приписываемые Империей варварам, в действительности предназначены надуманной пустоте. Характерно то, что судья, "понимающий" варварскую массу, видящий в ней народ, в жизнь которого вторгся бесцеремонно другой - тот, что населяет Империю (и приграничный городок), на индивидуальном уровне абсолютно беспомощен. Полуслепая, искалеченная варварка, с которой у него были отношения, для него так и осталась неразгаданной загадкой.
Роман, что и говорить, хорош. Есть одно "но". Я понимаю, что автор держал в уме "свою", знакомую ему Империю. Но эта Империя Кутзее ощутимо отстала от жизни. Ноне как-то, в соответствии с либерально-демократическими ценностями, принято защитников варваров не "прессовать" (что и произошло с судьей, которого Империя объявила врагом), а носить на руках. И этих рук удивительно много.
Оценка: отлично!

Аксенов: Таинственная страсть. Роман о шестидесятниках (Современная проза) 14 07
Проза Аксенова, как мне кажется, сильно увязана ( и потому уязвима) со временем. В том смысле, что, скажем, в отличие от Булгакова или Л.Толстого, чьи произведения будут читать и через пятьдесят лет (и не потому что такие они уж классики-расклассики), Василий Палыч точно соответствовал той эпохе, что описывал - никак ее не перерастая. Оттого, например, "Остров Крым" был очень актуален - сразу же после написания - на фоне всех этих б... очередей в магазинах, мертвых лиц членов Политбюро на трибунах, бандитизма в больницах, где от последней нянечки до главного врача - всем надо было башлять. Описывалась даже не альтернативная - другая, какая могла бы быть жизнь. И, думаю, если что и останется с годами от его творений, так это "Вольтерьянцы" и именно "Таинственная страсть". Хотя, по чести, мне очень нравились его ранние воздушные рассказы.
Оценка: хорошо

Варгас Льоса: Нечестивец, или Праздник Козла [La Fiesta del Chivo ru] (Классическая проза) 05 07
Очень люблю латиноамериканскую, не похожую на другие, литературу. Подаваемое кусками "блюдо" - эпизоды из жизни героев смешались во времени, так что поначалу трудно разобраться и в их мироощущении и намерениях, путаница (кажущаяся) в мыслях - может читателя отвернуть от книги. И не знай я, как своеобразна манера Льосы (так же, как и у Маркеса, Амаду) - и к чему это приведет (естественно, к лихо закрученной интриге) - так бы и поступил. Может быть. Поэтому надо набраться терпением - большая литература не терпит суеты. Минус вот какой: перевод в некоторых местах откровенно слабый, на скорую руку состряпан. Такое впечатление, что переводчик не знал местных реалий и понятий того времени - и всунул то, что, по его мнению, должно было быть.

Бенедикт Михайлович Сарнов 04 07
Пробегал мимо, заглянул, что бывает, случайно. Жаль, очень жаль, что такого автора - интересного, много дающего читателю, - мало в "электронной обработке". А может и к лучшему, бог знает: я все, что здесь не присутствует, за исключением "Скуки...", читал в книгах. Все-таки книга дает иной эффект - воспринимается глубже. Но автор - класс!

Слаповский: Оно (Современная проза) 29 06
Двойственное впечатление от прочитанного романа. С одной стороны, описанное время, в котором сам жил, которое сам, что называется, прощупал, прочувствовал, загоняет главного героя на задворки подсознания - его присутствие порой пунктирное, не совсем очевидное. Он теряется за нагромождением событий. С другой, душевные метания Валько, что перекликаются - и тоже не очевидно - с ощущениями и переживаниями соколовского Палисандра, какими-то картонными кажутся. Неестественными. Как если бы это было не ОНО, живой человек, а неодушевленный предмет, в который вдохнули надуманные страсти. Есть и третья сторона: такое впечатление, что автор, имея идею, несомненно, интересную, так до конца и не разобрался в ней сам. Потому - "синдром Пикуля" - закончил сумбурно, невнятно, точно не знал, где и как поставить финальную точку.
Оценка: неплохо

Бригадир: Хроники тестировщика (Юмористическая проза) 26 06
1.Не литература, конечно.
2.У Эдички Лимонова брань намного органичнее вписывается в текст.
3. Производственная тема - только в новой, современной обертке - для посвященных: тот же сказ о сталеварах или доярках, обслуживающих своих любимых буренок.
Оценка: плохо

Разгон: Непридуманное (Биографии и Мемуары) 27 05
М-да, невеселый жанр - лагерные воспоминания. Жить было хорошо и весело, как говорил товарищ Сталин, очень заботившийся о генофонде страны.
Оценка: хорошо

Линдау: Яд Борджиа [Злой гений коварства] (Историческая проза, История) 23 04
Читать, конечно, подобного рода произведения сегодня - труд крайне тяжелый. Язык устарел, форма изложения никак не соответствует современному ритму, отчего порой неосознанно какое-то даже раздражение возникает. Не пошло.
Оценка: плохо

Искандер: Кролики и удавы (Сказка) 22 04
У нас как-то странно ведутся литературные дела: на Нобелевку от России выдвигают, если и выдвигают, писателей "модной обоймы". А вот кто по праву заслужил быть "выдвиженцем" - Искандер. Особый неповторимый юмор, перемноженный на житейскую философию (не кабинетную, притянутую за уши к действительности!) и красочную фантасмагорию, дает удивительный результат: ирония подобного рода - вне времени. Не знаю почему, но, читая Искандера, я мысленно сравниваю его со Свифтом.

Фриш: Назову себя Гантенбайн (Современная проза) 16 03
Когда-то, еще до знакомства с книгами Фриша, была у меня убежденность, что "настоящей" литературы в благополучных, относительно спокойных странах быть не может. Казалось: когда минимум проблем, да и то, не глобального размаха, откуда взяться теме?
Весь этот вышестоящий абзац написан лишь с той целью, чтобы любой, кто "наткнется" на это имя, сам, прочитав, понял: ценность литературного произведения определяется личностью писателя, размахом и глубиной его мысли. Умением выразить то, что другим не дано.
Оценка: отлично!

Дино Буццати 07 03
О, Буццати! Каждый рассказ - с начинкой. Читать, читать всенепременно.

Горъ: Пророчество (Боевая фантастика) 11 02
Никогда не был любителем подобной литературы. Но тут привлекло вот что: отзывов этот автор получает - как-то странно даже - больше, чем самый "крутой" классик. Прямо народ выстроился, как к Мавзолею, в очередь, чтобы только отметиться. Ну что же - и я в том ряду. Вынужденно. Потому как читать эту пакость невозможно. Видимо, литература умирает. Если так дело пойдет и дальше, любой карандаш возомнит себя писателем.
Оценка: нечитаемо

Соколов: Палисандрия (Современная проза) 10 02
Выше только небо.
Оценка: отлично!

Шишкин: Венерин волос (Современная проза) 23 01
Большие ожидания сменились разочарованием, за которыми последовала и вовсе – скука. Любят у нас раздавать направо и налево комплиментарные сравнения. Набоков? Набоков – целая галактика, и потому даже неуместно два этих имени ставить рядом. Саша Соколов? Умница, чей язык неповторим? У меня же, к сожалению, как раз создалось иное впечатление, что Шишкин писал, поставив рядом книгу Соколова, откуда «черпал вдохновение» – адаптировал под себя слова и обороты. Первый блин – первая прочитанная мной книга этого автора – вышел даже не комом. Никак. И все эти псевдоинтеллектуальные хождения по кругу толмача, кажется, только и служат для того, чтобы заполнить вакуум: когда надо «гнать» количество в страницах в ущерб идее.
Оценка: неплохо

Набоков: Лолита [Lolita ru] (Классическая проза ХX века) 17 12
Одна из немногих книг, что перечитывал не однажды. Классика в квадрате.
Оценка: отлично!

Набоков: Ада, или Эротиада [Ada or Ardor: A Family Chronicle ru] (Классическая проза ХX века) 17 12
Автор - гениальный, без сомнения. Но это "произведение" читать невозможно. Такое впечатление, что гений исписался.

Эко: Имя розы (Исторический детектив, Историческая проза) 28 10
По-моему, наилучший роман Эко. Далее -по нисходящей
Оценка: хорошо