Книжная полка пользователя Блейз

Станислав Викторович Зверев 06 11
Следует знать: Казачий Стан – не какие угодно казаки, а вполне определённая группировка. Её половина – это названные 8 435 беженцев. От другой половины: в подавлении Варшавского восстания принимал участие всего один 5-й Кубанский полк [П.Н. Крикунов «Казаки. Между Гитлером и Сталиным» М.: Яуза, Эксмо, 2005, с.446].
Подавление восстания является закономерным действием и никак не может считаться военным преступлением. Никому в голову не может прийти судить кого бы то ни было за обыкновенное участие в военных действиях. Если же преступные действия были, то их следовало расследовать, а судить, согласно постановлениям Международного Трибунала, могли либо в Нюрнберге, либо в Польше на месте совершения. К СССР, как и к военным преступлениям, подавление Варшавского восстания не имеет ни малейшего отношения.
Краснов не осуществлял командования никакими воинскими частями, подчинёнными походному атаману Доманову после гибели первого лидера Казачьего Стана Павлова в июне 1944. По военной линии над Домановым стояло немецкое командование, Краснов не имел никакого отношения к направлению частей на те или иные боевые задания.
ГУКВ Краснова – главное управление казачьих войск, соответствующее тому ГУКВ в составе Военного министерства Российской Империи - ничего общего с оперативным командованием. Функции ГУКВ: вербовка добровольцев, устройство казачьих семей, инвалидов, вызволение казаков из лагерей военнопленных и из числа остарбайтеров, устройство казачьих станиц на новых землях.
Шкуро вообще-то возглавлял Казачий Резерв, в котором собирались потенциально годные к военной службе. Поэтому Шкуро не командовал никакими воинскими частями, как и Краснов. Оба они, не совершая никаких преступлений, могли действовать согласно своей совести. А обвинять Краснова в том, что он спасал людей, когда Германия напала на СССР, когда англичане сравнивали с землёй немецкие города, а американцы японские, когда казаки бежали из СССР после страшного истребления их большевиками, когда поляки восставали против немцев и каких ещё схваток только ни происходило, обвинять в том, что Краснов не сидел сложа руки, а действовал во спасение обездоленных беженцев и пленных – значит не интересоваться правдой, славя доподлинные преступления, каковыми являются выдача и казнь Краснова, в бесконечном ряду других советских убийств и расправ.

Зверев: Генерал Краснов. Как стать генералом (История, Биографии и Мемуары) 04 11
Множители ссылок на Деникина едва ли утруждали себя критическим разбором материалов и суждений «Очерков русской смуты», или хотя бы знакомством с таковым, во всех книгах солидного эмигрантского историка С.П. Мельгунова о революции и Гражданской войне, или специальных военных историков, хоть эмигрантских, хоть советских.
Но поскольку наше демократическое правительство паразитирует на советских победах и пропагандирует Деникина, то несведущие в истории граждане поневоле будут без конца повторять то, что им внушили.
А стоит надолго задуматься над суждением, сделанным незадолго после преступной казни генерала Краснова: 23.9.1947 г. Иван Ильин откликнулся на смерть Деникина в письме к Ивану Шмелёву: «Храбрый и честный патриот, он решительно несостоятелен как правитель, был чрезвычайно личным и лично-мстительным человеком, не останавливавшимся перед наветом и даже клеветой (его четвёртый том возмутителен по отношению к Краснову, его пятый том безобразен в отношении к Врангелю)» [«Переписка двух Иванов» (1947-1950) М.: Русская книга, 2000].
Если бы читатели имели должное представление, что из себя представлял по личностным качествам Деникин, а что – Краснов, тогда воистину не вызывало бы удивления, почему Деникин из сугубо эгоистических соображений пальцем не шевельнул, чтобы помочь русским эмигрантам и советским беженцам в жестокие военные 40-е, в то время, когда Краснов репутацией и жизнью пожертвовал ради того, чтобы спасти других, а не как Деникин - сиднем получал от нацистов пенсию, а потом ещё и хвалу за инертное высиживание.

X