Абра́м Ильи́ч Рейтбла́т (род. 5 апреля 1949, посёлок Гастелло, Сахалинская область, СССР) — российский социолог культуры, историк литературы, библиотечного дела, театра, библиограф. Кандидат педагогических наук.

Родился в семье военнослужащего. Закончил философский факультет МГУ (1972), с 1975 работал в научно-исследовательском отделе Государственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина (ныне — РГБ). Занимался историей и социологией чтения. Кандидат педагогических наук (1982). В настоящее время — заведующий сектором редких книг Российской государственной библиотеки по искусству, заведующий отделом библиографии в журнале «Новое литературное обозрение», ведёт серию русских мемуаров в одноименном издательстве.
Публикуется с 1981. Автор работ по истории русской литературы, театра, библиотечного дела, истории и социологии массового чтения. Подготовил к печати сборники русской лубочной прозы, уголовного романа, сочинений Ф. Булгарина, трудов А. Ратнера и др. Автор многих десятков статей в фундаментальном биографическом словаре «Русские писатели, 1800—1917» (1989-).

Википедия

Belomor.canal про Стратонов: По волнам жизни. Том 1 (Биографии и Мемуары) 27 07
Спасибо! Замечательные воспоминания, масса мелочей жизни без которых многое не понятно. Странно, что fb2 в два раза больше(!!!) чем djvu!
Оценка: отлично!

Антонина82 про Свешников: Воспоминания пропащего человека (Биографии и Мемуары) 15 05
Мне нравится читать такие книги – мемуары совсем не знаменитых людей. Как правило, они более точно передают дух эпохи. А то великие очень часто в своих воспоминаниях увлекаются самолюбованием.
Это записки человека, который занимался книжной торговлей в конце 19 века. Хотя этому занятию ему очень мешала любовь к спиртному. Но пишет Свешников интересно о себе, о своем окружении книготорговцев Апраксина рынка в Петербурге, некоторые из них даже издавали книги.
Вам этот диалог между автором и издателем ничего не напоминает?
"Рукописи у разных безызвестных авторов Шатаев покупал без разбору, не только не вникая в смысл написанного, но и не читая, лишь было бы подходящее заглавие. Свои издания он часто украшал в тексте и на обложках оригинальными рисунками, которые ему делал какой-то придворный кучер, и нередко одни и те же рисунки печатались в разных книжках.
Бывало, принесет какой-нибудь писака Шатаеву рукопись.
Шатаев разворачивает рукопись и главное соображает, каков ее объем, а после спрашивает:
— Про кого же ты тут пишешь?
— А вот… — и тут автор начинает объяснять происхождение своего героя и разные изумительные его похождения, местами вычитывая их из рукописи.
— Да уж не знаю, барин, брать или нет, — снимая шляпу и почесывая в голове, говорит Василий Гаврилович, — у меня тут в ящике сотни полторы валяется этих рукописей, давно бы надо которые напечатать, да все никак не соберусь, времени нет.
— Да купите, Василий Гаврилович, как-нибудь соберетесь, напечатаете. — умоляет автор, — мой рассказ пойдет, а я недорого с вас возьму.
— Да знаю, что недорого, — за что тут дорого давать? Много ли тут писанья-то?
— Да вы напечатайте поскорее, уверяю вас, что эта штучка пойдет.
— Да пойти-то пойдет, у меня, слава богу, что ни напечатаю, все идет, все тащат понемногу. Ну, а сколько же тебе за это?
— Да рубликов двадцать положите, Василий Гаврилович.
— Двадцать, что ты? Ведь это писал не Пушкин или Крылов, а ты.
— Так сколько же вы дадите?
— Да рублей бы пять-шесть я, пожалуй, бы и дал.
— Да что вы, Василий Гаврилович, ведь этак и на хлеб не заработаешь, а у меня жена да двое ребятишек.
— Ну, господь с тобой, на ребятишек-то я прибавлю. Так и быть, уж дам тебе красненькую…"